Сегодня топор предпочитается лопате, но если думать о дне завтрашнем…

Если признать, что Земля является объективной реальностью, диктующей условия сосущест­вования человечества с окружающей средой, а не господства, то следует прислушиваться к ее требованиям и, очевидно, изменить вектор политического и экономического мышления человеческого сообщества, угнетающего и разрушающего природную среду.

Пришла пора отказаться от допущений, что природа имеет неисчерпаемые ресурсы и бездонные сточные ямы, в которые можно сбрасывать отходы. Для России, в частности, необходимо признать ошибочность постулата: «Лес − наше богатство». Во-первых, не мы его выращивали, во-вторых, лес − достояние всего человечества. Правда, человечество по-варварски обращается с этим даром природы. Известно, что во всем мире катастрофически уменьшаются площади тропических лесов: уже сегодня они составляют всего лишь половину первоначальной площади. На десять поваленных деревьев приходится одно посаженное, а в Африке это соотношение в среднем составляет 29/1. Неутешительные прогнозы на XXI век. Сценарий 2030 года примерно такой: сохранение тенденции сокращения тропических лесов и сокращение площади лесов умеренных широт. Какова же позиция России, обладающей наибольшими запасами лесов в умеренных широтах, по отношению к лесовосстановительным работам? На всех уровнях власти говорится о том, что лесовосстановление отнесено к самым главным работам в лесу, семь лет подряд на лесопромышленном форуме в Петербурге обсуждаются такие вопросы: рубим меньше потенциала, плохо развита глубокая переработка леса, экстенсификация нелегальных рубок, сертификация леса, индустриализация деревянного домостроения (как будто и не было рязановской «Иронии судьбы») и т. д. Без сомнения, все эти вопросы важные и нужные. Но если игнорировать актуальнейшую проблему − лесовосстановление, то и механизмы сертификации и контроля лесов и прочие могут оказаться никчемными. Останется одна глобальная проблема: как выжить виду «человек разумный».

Несомненно, что лесоводы стран умеренных широт хорошо ориентируются в выборе главных пород для восстановления насаждений. Им известно, что нормой устойчивости природной системы является разнообразие ее видов. Но она становится еще более устойчивой, если в среду привносятся ценотические таксоны более высокого ранга: род, семейство и т. д. Очевидно, что оптимальные лесопосадки − многокомпонентные, а интродуценты желательны комплексного использования. Поэтому мы обращаем внимание лесоводов на перспективное российское пробковое дерево − бархатное дерево, амурский бархат. Данный вид относится к порядку гераниевых, семейству рутовых, роду бархатов. Бархат − реликт третичной флоры. Быстрорастущая порода первой величины, доживающая до 300 лет. Естественный ареал вида − Дальний Восток. Впервые культивировано в Петербурге и Юрьеве в 1856 году, описано Рупрехтом в 1858 году. Исследования в 1886 и 1931 годах установили, что пробки бархата и пробкового дуба − аналоги.

Систематическое культивирование бархата в стране началось с 1928 года, и было показано, что он может расти от Балтики до Тихого океана, от линии Ленинград − Киров − Свердловск − Томск − Красноярск − Иркутск − Хабаровск на севере до государственных границ на юге.

Многофункциональность амурского бархата проявляется в следующем. Прежде всего, это декоративное растение, пригодное для аллей, парков и садов. По морфологии большое сходство с ясенем. Отличия: специфический запах растертых листьев, бархатистая на ощупь кора. Бархат − прекрасный медонос. Привлекательны мелиоративные свойства бархата в насаждениях и содействие, в частности, повышению продуктивности сосняков. Мощная корневая система растения укрепляет берега, овраги и противостоит ветровым эрозиям почвы в полезащитных насаждениях.

В дубе, листьях и плодах бархата содержатся эфирное масло, фитонциды, биотин и другие вещества. Дуб и мякоть плодов используют в качест­ве натуральных красителей сафьяна, шелка, грубых тканей и кож.

Особую ценность представляет древесина, не уступающая по качест­ву ореху. Она мало усыхает (0,35%), хорошо обрабатывается, более устойчива против гниения, чем дуб. Это одна из немногих пород, не повреждаемая морским червем, и поэтому она применяется при строительстве портовых сооружений и маломерных морских судов. Благодаря высоким прочностным свойствам эта древесина использовалась в авиастроении. Фанера из бархата в основном шла на экспорт.

Наибольший же практический интерес бархат представляет как источник возобновляемого, рециклируемого, используемого на 100% пробкового сырья. Уместно уточнить терминологию. До середины прошлого века в литературе бытовал термин «пробконосы», аналогия с названиями технических культур: каучуконосы, эфироносы и т. д. Но ни в одном словаре нет определения слова «пробконосы». Видимо, парадокс заключался в следующем. По определению, пробка − вторичная покровная ткань растений, состоящая из полигональных микроклеток. Их оболочки пропитываются восковым или жироподобным веществом − суберином, что делает их не проницаемыми для газов и водяного пара. Пробковое вещество может возникать как у древесных, так и у травянистых растений. Причем пробка формируется на различных органах: у древесных растений, а также у большинства многолетних травянистых − на стеблях и корнях; у однолетних − в подсемядольном колене и на корнях.

Роль пробки в жизни растений велика и многообразна: она предох­раняет от излишнего испарения воды, поражения бактериями, грибами, насекомыми, механических повреждений, а также от воздействия температу­ры − перегрева и переохлаждения. Одной из специальных функций пробки является заживление различных повреждений тканей растений, так называемая раневая пробка. Последнюю можно наблюдать на разрезанном картофельном клубне. Любопытно, что причиной листопада является все та же пробка. При определенных условиях в месте крепления ножки листа к ветке происходит интенсивное накопление пробки, снижается обмен веществ, механические связи ослабевают, и лист может оторваться за счет своего веса. Было подсчитано, что, например, на гектар сорокалетнего березняка ежегодно сбрасывается около 33 т листвы.

Таким образом, наличие пробки в растении не позволяет отнести ее к техническим культурам. Для промышленной переработки используется пробка следующих деревьев: пробковый дуб (настоящий западный или португальский ложный), амурский бархат, пробконосный берест. Но если с дуба и бархата пробка снимается без вреда для растения, и через определенное время происходит ее регенерация, то пробковые выросты с бересты заготавливались следующими способами: срезка ветвей и обколачивание их колотушками, ручное обламывание коры с выростами, ручное обламывание выростов, срезка выростов ножом.

Пробковые изделия находят применение в самых разных отраслях. Наибольшая часть мировых запасов пробки (55% от 360000 т) идет в виноделие, что характеризует ее безвредность для здоровья человека и долговечность: известны марочные вина более чем 150-летней выдержки. В строительстве из пробки делают линолеум, тепло-, шумо- и виброизо­ляционные плиты, декоративные покрытия для пола, стен и потолка. Напомним, что для получения 45 м² дубового паркета надо срубить два здоровых пятидесятилетних дуба, для изготовления 20 м² панелей из сосны − три сорокалетних ствола. При декорировании же пробковыми плитками лес рубить не надо.

Четверть века назад в стране выпускалось более 500 изделий из пробки, регламентированных на государственном уровне (например, СНиП I − B.26−62), теплоизоляционные и акустические материалы и изделия (ГОСТ 4.201−79) и многое другое. На сеянцы бархата имелись технические условия − ГОСТ 3317−77. Благодаря своим уникальным свойствам пробка наш­ла применение также в холодильной и обувной промышленности, судо-, авто- и тракторостроении, электро-, радио- и космической технике, рыболовстве, спорте, парфюмерии, живописи и т. д.

Лесоводы могут способствовать снижению вреда окружающей среде и созданию безопасного жилья для человека, если предложат строителям пробку в качестве сырья для производства эффективной теплоизоляции ограждающих конст­рукций зданий. Данная технология, рекомендованная европейскими сторонниками биологического строительства и объявленная как ноу‑хау в 1994 году, в 1999 году нашла свое применение. Уже в конце XIX века в Петербурге, а позднее в Москве было построено много зданий, утепленных пробковыми плитами. Эти здания эксплуатируются и сегодня.

Только в жилищном секторе развитых стран для замены вредных и энергоемких минеральных и полимерных утеплителей (95% от общего объема) потребуется не менее 285 млн м³ пробковых плит (в перерасчете на плотность 100 кг/м³). Прекрасная перспектива у тех, кто уже занимается пробкопереработкой либо только предполагает заняться этим делом. Но где взять столько сырья? Пробковый дуб, растущий в Западном Средиземноморье, не может удовлетворить потребность в пробке, т. к. интенсификация съема пробки приведет к гибели дубовых рощ. Интродукции дуба в других странах, включая Россию (с 1819 года), положительного результата не дали, культура весьма привередлива.

Накопленный российский и европейский опыт культивирования бархата показывает, что нет никаких серьезных возражений против экстенсификации его посадок в России и Европе на площадях порядка 12 млн га. Продуктивность бархата весьма привлекательна. Если среднемировой съем пробки с дуба составляет 150 кг с 1 га, то исследованиями установлено, что бархат на свежих почвах дает 300, а при поливах наибольшие фактические сборы с 20-летних культур достигают 1000 кг с 1 га. Следовательно, если восстановить леса на 12 млн га, а в качестве компонента привлечь бархат (25−30% от насаждений), то через 20−30 лет можно ожидать увеличения запасов пробкового сырья в 20 раз.

О выгодности пробкопереработки свидетельствуют такие примеры. На рубеже XIX − XX веков Россия импортировала свыше 20 000 т сырья в год, на затраченный рубль возвращалось два. Уже 20-летние посадки бархата окупают затраты по уходу и даже приносят прибыль. Мировым лидером по запасам и переработке пробки является Португалия (по площади сопоставима с Ленинградской областью), которая сделала пробку второй доходной статьей своей экономики.

Если любая из развитых стран Европы, включая Россию и страны СНГ, пожелает провести научно-исследовательскую работу для обоснования введения в лесонасаждения пробкового интродуцента из России, то она может получить грант Европейского союза, т. к. данная работа отвечает некоторым приоритетным направлениям программ ЕС. Создав альтернативу вредным, энергоемким минеральным и полимерным утеп­лителям в строительстве, любая страна на деле реализует Киотский протокол, сможет добиться снижения вредных выбросов в атмосферу и сэкономит большое количество энергии. Объявленная экономия энергии за счет применения лидирующих утеплителей мнимая, поскольку энергозатраты на производство этой теплоизоляции превышают «сэкономленную» в пять раз. Применение пробковых плит в жилищном строительстве даст экономию энергии не менее чем на 500%, в денежном выражении − не менее $20 млрд (при цене нефти $60 за баррель). В любом случае, понятие «человек разумный» обязывает хозяйствовать разумно. А поэтому, поскольку рубили и рубим лес всем миром, то и восстанавливать его нужно также всем миром.

150 лет назад некрасовская Саша плакала, когда лес вырубали. Сегодняшняя ситуация в лесном хозяйстве не высушила бы ее слез. Но у нас сейчас есть реальный шанс повернуть ситуацию в лучшую сторону и снизить опасность для окружающей среды. Иначе нельзя ждать милостей от природы…

В. И. ЛУДИКОВ, инженер, промоутер проекта «Российская пробка»