Потенциал – огромен. Реальность – удручает!

Лесозаготовительную отрасль принято называть базисной отраслью лесной промышленности. От того, насколько эффективно работают лесозаготовители, зависит не только их собственное благополучие, но и благополучие перерабатывающих предприятий − лесозаводов и целлюлозно-бумажных комбинатов.

К сожалению, пока в лесном комплексе России относительно благополучно обстоят дела лишь на целлюлозно-бумажных предприятиях − они единственные в ЛПК, кто более‑менее стабильно работает с прибылью. Многие «классические» лесопильные заводы еле‑еле сводят концы с концами, и лишь современные лесозаводы, построенные или полностью модернизированные в последние годы, позволяют собственникам получать весьма ощутимую прибыль. Около 70% всех лесозаготовительных предприятий − убыточны.

Такое соотношение прибыльности подотраслей лесного комплекса сложилось не сегодня. Лесозаготовители до сих пор расплачиваются за политику, проводимую в лесной отрасли в Советском Союзе. Тогда была принята следующая схема управления лесопромышленным комплексом: лесозаготовители работают с убытком (это, как правило, планово-убыточные предприятия), лесопильные предприятия получают небольшую прибыль, а все сливки с лесопромышленного бизнеса (насколько такое понятие применимо к плановой экономике) снимают целлюлозно-бумажные комбинаты. Ну, а госбюджет перераспределяет полученную прибыль исходя из плановых заданий. К сожалению, ситуация в целом до сих пор остается неизменной, за исключением перераспределения прибыли.

Мода на разговоры

В последние годы все чаще говорится о том, что лесная отрасль, сегодняшний вклад которой в валовой внутренний продукт оценивается в 1,2% (рис. 1), может коренным образом изменить структуру налоговых поступлений. Через несколько лет леспром, не исключено, станет флагманом российской экономики, отодвинув на вторые роли топливную и машиностроительную отрасли, которые сегодня дают около 40% всего объема промышленного производства в стране. Для этого нужно не столь много: всего-то грамотно использовать свои лесные ресурсы и полноценно их восстанавливать. Впрочем, эффективного использования лесных ресурсов (за редким исключением) пока не наблюдается.

В 1990 году лесозаготовительные предприятия РФ произвели свыше 300 млн м³ древесины. В 2006 году − уже 180 млн м³. Это в 3 раза меньше официально утвержденной расчетной лесосеки, которая в последние годы находится на уровне 510–530 млн м³ (а по скандинавской методике расчетов достигает 800 млн м³).

Таблица 4. Площади основных лесообразующих пород в РФ

Причем наиболее востребованы хвойные леса (табл. 4). Заготавливаемая древесина и продукция из нее пользуются стабильным спросом за счет своих прочностных характеристик. Как известно, российская хвойная древесина гораздо плотнее, например, европейской и, соответственно, обеспечивает совершенно иное, более высокое качество пиломатериалов, бумаги.

В среднем по стране освоение расчетной лесосеки находится на уровне 30%. Но не всюду она осваивается равномерно. Наибольшая интенсивность лесозаготовок отмечена в приграничных регионах Северо-Запада России (Республика Карелия, Ленинградская и Псковская области), где осваивается до 60% расчетной лесосеки, наименьшая − в ряде сибирских и дальневосточных регионов, далеких от границ с Китаем и другими азиатскими странами.

Неоспоримым преимуществом российской лесозаготовительной отрасли являются колоссальные запасы древесины на корню. По данным FAO, на Россию приходится 22% всех лесов планеты. Площадь российских лесов составляет 851,4 млн га, при этом запас древесины оценивается почти в 82 млрд м³ древесины (рис. 2). Близка к нам только Бразилия − 71,3 млрд м³, но её леса по качественным характеристикам не идут ни в какое сравнение с лесами России. Остальные страны по объему запасов находятся далеко позади.

Официальная статистика рисует перспективы лесозаготовительной отрасли исключительно в радужных тонах. В стране есть просто гигантские объемы спелой древесины, неосвоение которой наносит урон не только лесной промышленности, но и самим лесам. Однако данное утверждение не совсем верно. Развитие лесозаготовительной отрасли сдерживается существующими в отрасли проблемами.

Качество есть. Денег − нет

Таблица 2. Экспортные цены на основные виды продукции, $ / т

Сегодня российский лес пользуется популярностью по всему миру − от Америки до Азии. Причем зарубежные партнеры часть своих производств ориентируют именно на круглый лес, поступающий из России. Так, из 180 млн ежегодно заготавливаемых в нашей стране кубометров древесины больше 50 млн м³ отправляются в круглом виде на экспорт. Ведущим покупателем круглого леса является Китай. В прошлом году, например, на перерабатывающие комбинаты этой страны ушло около 20 млн м³. Значительные доли поставки приходятся на Скандинавские страны, в первую очередь на Финляндию, у которой вдоль границы с Россией построено несколько достаточно крупных целлюлозно-бумажных комбинатов, ориентированных на переработку именно импортируемого российского сырья.

Впрочем, несмотря на качественные характеристики российского леса, его экспортная цена на 20–25% ниже, чем на аналогичную древесину из других стран, − в среднем она составляет около $60 за 1 м³ (табл. 2). Причина низких цен кроется в том, что у большинства российских экспортеров круглого леса отсутствуют международные экологические сертификаты, кроме того, на понижение играют и многочисленные мелкие лесоэкспортеры, которые буквально демпингуют на рынке, заставляя крупных лесопоставщиков подстраиваться под себя.

Для многих лесозаготовительных предприятий экспорт был той соломинкой, которая помогала выживать им в тяжелые годы, поскольку даже существовавшие экспортные цены были значительно выше внутренних цен на круглые лесоматериалы. Отечественные переработчики и сегодня не могут дать достойную цену за балансовое сырье, а потому лесозаготовители вынуждены отправлять балансы на экспорт − на предприятия, которые дают более высокую цену.

Разразившийся в последние годы на лесопильных предприятиях сырьевой голод привел к практически двукратному росту цен на пиловочник. И сегодня внутренняя стоимость этого вида сырья достигает $100 за 1 м³. Но, к сожалению, данная цена является спекулятивной, а прибыль оседает в карманах многочисленных посредников. Сегодня купля-продажа пиловочника − одно из наиболее выгодных направлений бизнеса в лесной отрасли.

Холдинги против экспорта

Все лесозаготовительные предприятия России, которых по стране насчитывается около 30 тыс., можно условно разделить на три серьезных блока:

Как ни странно звучит, но хуже остальных дела обстоят в леспромхозах, интегрированных с перерабатывающими предприятиями. Причина в том, что собственник − перерабатывающее предприятие − не дает такому леспромхозу свободы отгрузки продукции. Собственник четко определяет, куда, в каком количестве и по какой цене (как правило, заниженной) леспромхоз должен поставить сырье. И если собственник − целлюлозно-бумажное предприятие, то леспромхозу запрещено отгружать «на сторону» балансовое сырье − все оно идет на целлюлозно-бумажный комбинат, а вот «не востребованный» собственником пиловочник лесозаготовитель может продавать по своему усмотрению. Но все чаще в холдинги объединяются и целлюлозные, и лесопильные предприятия, а значит, леспромхозы полностью попадают в зависимость от них. В результате не редки случаи, когда «интегрированные» леспромхозы по несколько раз переживали банкротство.

Чуть лучше обстоят дела у «вольных» леспромхозов, хотя и они очень часто балансируют на грани безубыточной работы. Это связано с тем, что крупные лесозаготовительные предприятия для многих лесных поселков являются градообразующими, и за годы советской власти так уж сложилось, что именно от поддержки со стороны леспромхоза зависит жизнь лесного поселка. В большинстве поселков от такой порочной практики не могут уйти до сих пор − на лесозаготовительные предприятия вешаются дополнительные (неналоговые) нагрузки, которые тянут предприятие на дно. Но благодаря существующей свободе эти предприятия продают заготавливаемую древесину тем переработчикам, которые дают за нее достойную цену, обеспечивая себе безубыточную работу. Чаще всего именно такие леспромхозы и работают на экспорт.

Уникальную прибыльность показывают малые лесозаготовительные предприятия, частные предприниматели. Не обремененные какими-либо социальными нагрузками, они ведут себя так, как это выгодно с экономической точки зрения: хотят − работают на внутренний рынок, не хотят − на внешний. Как правило, именно эти предприятия в отрасли являются самыми коммерчески успешными. Впрочем, в некоторых регионах власти уже пытаются ограничить и их деятельность: в интересах региона предпринимателей заставляют организовать переработку древесины на территории субъекта Федерации, и если предприниматель продает сырье за пределы области или страны, то в будущем он может лишиться лесного фонда.

В последнее время не только региональные власти стали противиться вывозу сырья за пределы регионов. К этой работе подключилось и Правительство РФ, которое приняло комплекс мер, направленных на прекращение экспорта круглого леса. 1 июля 2007 года началось поэтапное повышение пошлин на круглый лес. С этого дня ставка вывозной пошлины выросла до 20% (но не менее 10 евро за 1 м³). Второй этап начнется 1 апреля 2008 года − 25% (но не менее 15 евро за 1 м³), а с 1 января 2009‑го пошлина вырастет до запретительных 80% (но не менее 50 евро за 1 м³). Это одни из самых жестких условий для экспорта сырья в мире. Логика действий правительства понятна: нельзя отгружать круглый лес за рубеж, когда собственные перерабатывающие предприятия часто находятся без сырья, существующие мощности загружены едва ли наполовину.

Таблица 1. Доля России в мировом лесном секторе, %*

Кроме того, удручает факт, что при доле России в производстве круглых лесоматериалов, оцениваемой в 5,2%, доля в мировом экспорте круглого леса составляет 33,8%! РФ является уверенным лидером по экспорту круглого леса (табл. 1).

Для лесозаготовительных предприятий в регионах с развитой переработкой повышение вывозных пошлин на круглый лес не слишком пошатнет их финансовое благополучие − спрос на сырье здесь всегда обеспечен. Например, Республика Коми, Архангельская область − регионы, которые смогут «проглотить» практически любое количество круглого леса. Однако приграничные российские регионы, жившие за счет экспорта кругляка, конечно же понесут серьезные потери. Особенно это касается Республики Карелия, Иркутской области, Красноярского края и ряда других регионов. Пострадают и лесозаготовительные предприятия, которые будут вынужденно продавать сырье по более низким ценам на внутренний рынок.

Финские и китайские любители российского кругляка, скорее всего, с небольшими потерями переживут первый этап повышения вывозных пошлин до 20% − даже при таких условиях российское сырье останется конкурентоспособным. Однако дальнейшие шаги правительства, скорее всего, остановят экспорт. Так, по словам руководителя ОАО «Коношалес» (Архангельская область) Юрия Шкина, партнеры предприятия готовы покупать березовые балансы и после первого этапа повышения пошлин, но с 1 апреля 2008 года они, видимо, откажутся от закупок сырья в России. А если учесть, что лиственные породы составляют в лесфонде этого предприятия до 80%, то судьба леспромхоза становится совсем неясной, поскольку сегодня практически единственными покупателями лиственных балансов в России являются целлюлозно-бумажные комбинаты, которые не дают достойных цен и, наверняка, ещё снизят их при избыточном предложении.

Белый лист

Россия обладает просто колоссальным потенциалом в развитии лесозаготовки. Выше отмечалось, что ежегодная расчетная лесосека в целом по стране достигает 530 млн м³, однако используется она лишь на треть. Одной из основных причин такого «недоосвоения» является недоступность лесных ресурсов: в регионах, наиболее богатых лесом, просто нет дорог, по которым можно войти в лес, а потом вывезти древесину.

По оценке Федерального агентства лесного хозяйства (Рослесхоз), в России на 1 тыс. га лесов приходится всего 1,2 км лесной дороги. Это в 40 (!) раз меньше, чем в Германии, и в 35 раз меньше, чем в Финляндии. По словам губернатора Архангельской области Николая Киселева, побывавшего в Финляндии, «сеть лесных дорог в Суоми напоминает густую паутину, у нас − белый лист».

К сожалению, именно отсутствие лесных дорог является сдерживающим фактором развития лесозаготовок: 70% расчетной лесосеки недоступны для лесозаготовителей, здесь невозможно вести лесозаготовку, равно как и доставить технику и вывезти заготовленную древесину. Это утверждение можно подтвердить с помощью двух карт: карты дорог и карты, отражающей долю фактической заготовки древесины от среднего прироста запаса насаждений.

Наложив эти две карты друг на друга, можно увидеть, что наибольший уровень освоения расчетной лесосеки (до 60%) наблюдается в европейской части России, где сеть дорог развита достаточно хорошо, наименьший − в районах Сибири и Дальнего Востока, где дорог порой нет на тысячи километров вокруг.

Строительство лесных дорог в России − перспективное и весьма востребованное направление, жизненная необходимость. Понимание этого факта пришло и в федеральное правительство: без обеспечения транспортной доступности лесов не будет и значительного увеличения заготовки древесины. Без развития сети лесных дорог невозможно качественно охранять лес от пожаров − большинство лесов находится в зоне, недоступной для лесопожарной техники. Однако пока дальше понимания данного факта дело не идет.

Несколько лет назад предпринималась попытка разработать федеральную целевую программу «Леса России», в которой помимо основных мероприятий по возобновлению лесов предусматривалось и строительство 12,5 тыс. км новых лесных дорог. Это позволило бы уже в ближайшее время удвоить заготовку древесины в стране. Увы, программа и отдельные её положения не нашли поддержки в экономических министерствах (прежде всего в Минэкономразвития). Таким образом, резкого увеличения строительства лесных дорог в России пока ожидать не приходится, а значит, и резкого роста объема заготовок древесины не предвидится.

В настоящий момент рассматриваются другие варианты государственного участия в строительстве лесных дорог, предназначенных для вывозки древесины, но пока до их реализации слишком далеко. Один из выходов − строительство лесных дорог за счет бюджетных средств в неосвоенные лесные массивы и реализация этих массивов на аукционах по новой, более высокой цене. Таким образом, государство повысит доступность лесных ресурсов, а за счет повышенной стоимости леса на корню сумеет компенсировать расходы. Несмотря на то что это, пожалуй, самый оптимальный вариант развития дорожного лесного строительства, он требует внесения изменений в ряд федеральных законов. В частности, в Бюджетный кодекс. Власть к этому пока не готова.

Нагрузка на бизнес

Любой бизнес выбирает для себя наиболее оптимальные схемы взаимоотношений с властью. Если говорить просто, то задача бизнеса во взаимодействии с обществом − обеспечить людей работой, заработной платой, своевременно и в полном объеме выплачивать налоги. Задача государства − обеспечить бизнесу возможность развития. В России, к сожалению, такой идеальной схемы взаимоотношений лесозаготовителей и властей нет.

Большинство предприятий лесного комплекса сегодня исправно выплачивают все налоги, заработную плату, обеспечивают оптимальные условия труда для своих работников. В этом случае у государства не должно быть претензий к лесозаготовителям. Однако очень часто получается наоборот: предприятию, исправно уплатившему все налоги, пытаются навязать «добровольную» помощь городу, селу, деревне, где оно расположено, − отремонтировать клуб, подлатать улицы, обеспечить население дровами. Такой государственный шантаж принято называть «социальной ответственностью бизнеса».

В большинстве своем предприятия не против такой поддержки поселков, для которых они являются градообразующими. Однако если государство забирает средства у лесозаготовителя в одном месте, то необходимо вернуть их в другом, например за счет налоговых послаблений. Такого не происходит. В результате предприятия вынуждены выполнять действия государства.

Такое отвлечение средств на непрофильную деятельность приводит к тому, что лесозаготовительные предприятия не в состоянии приобретать современную лесозаготовительную технику, повышать производительность труда и, как следствие, эффективность своей работы. А потому при заготовке вынужденно используют устаревшие 20–30 лет назад технологии с помощью техники, которая по несколько раз выработала свой моторесурс.

Технологии прошлого

О лесозаготовительной технике, «дающей куб», стоит сказать отдельно.

Подавляющее большинство лесозаготовительной техники в российских лесах отечественного производства. Она обеспечивает так называемую хлыстовую технологию заготовки древесины. Однако в последние годы место лидера заняли зарубежные производители. Если раньше приобретение даже одной такой лесной машины на всю страну было событием уникальным, то сегодня их (прежде всего харвестеры и форвардеры) приобретают сотнями.

С одной стороны, такая «депатриотизация» на руку лесопромышленному комплексу − зарубежная техника, хоть и дороже на порядок своих российских собратьев, способна заменить такое количество отечественной, что срок её окупаемости зачастую даже ниже, чем у российской. Кроме того, современные лесозаготовительные комплексы позволяют резко повысить производительность труда, что играет немаловажную роль в экономике предприятий. Понимая это, государство идет на уступки в таможенно-тарифном регулировании, отменяя ввозные таможенные пошлины на лесозаготовительную технику, аналогов которой в России пока нет.

С другой стороны, такая ситуация создает зависимость лесозаготовительной отрасли России от зарубежной техники, постепенно лишая её экономической самостоятельности. Работа техники зависит от стабильности зарубежных поставок запасных частей и расходных материалов, повышается опасность столкнуться с контрафактом и испортить технику. А при определенных конфликтных ситуациях на государственном уровне не исключены варианты, когда работа импортных лесных машин может просто прекратиться ввиду временной приостановки поставок запасных частей.

Сегодня отечественные машиностроительные заводы, выпускающие технику для леса, фактически лежат на боку. Два главных тракторных завода − Онежский и Алтайский − за 15 лет резко сократили объемы выпуска лесных тракторов. И если в 1980‑е годы ОТЗ выпускал около 12 тыс. тракторов в год, то теперь ежегодно выпускает всего несколько сотен, и успехом здесь считается увеличение производства на один-два трактора в квартал − ну не хотят сегодня российские лесозаготовители приобретать устаревшую технику!

Россия может обеспечить себя лесозаготовительной техникой только по одной позиции − гидроманипуляторы. Число российских компаний, выпускающих эту грузоподъемную технику, год от года растет. Сегодня доля новых импортных гидроманипуляторов на российском рынке составляет около 20%. Остальной рынок занимают российские производители: холдинг «Подъемные машины» («Велмаш» и Соломбальский машиностроительный завод) − около 60%, Майкопский машиностроительный завод − около 15%, а также другие, не столь крупные предприятия. Причем в планах этих заводов − «оккупация» не только российского рынка гидроманипуляторной техники, но и конкуренция с мировыми производителями на их территории.

Таким образом, развитие лесозаготовительной отрасли необходимо рассматривать в комплексе с развитием машиностроительного сектора. От государства ждут не только поддержки зарубежных производителей в виде льготных таможенных пошлин на современную зарубежную технику, но и содействия развитию отечественной машиностроительной отрасли. Потенциально российское машиностроение может обеспечить лесозаготовителей современной техникой, но в сложившейся ситуации без поддержки государства это практически невозможно.

Снизу доверху

Значительную роль в лесопромышленном комплексе России играют так называемые вертикально интегрированные структуры, объединяющие все звенья цепочки производства лесопродукции − от заготовки до выпуска конечного продукта. В некоторых регионах доля холдинговых компаний в заготовке древесины достигает 90%, и таким образом эти структуры получают возможность влиять не только на экономическую составляющую бизнеса, но и на политическую.

По всей России широко известны, пожалуй, всего несколько крупных вертикально интегрированных холдингов − «Илим Палп» (ныне «Группа «Илим»), «Титан», «Монди Бизнес Пейпа», «Континенталь-Менеджмент», Северо-Западная лесопромышленная компания и ряд других. Большим преимуществом данных организаций является то, что за счет наличия в своей структуре наиболее финансово выгодных предприятий лесной промышленности − целлюлозно-бумажных комбинатов − они могут инвестировать весьма серьезные средства и в развитие лесозаготовок. Именно предприятия холдингов закупают максимум современной многооперационной лесозаготовительной техники, именно они осуществляют стремительный переход на сортиментную заготовку древесины, которую сегодня считают наиболее перспективной.

В то же время леспромхозы, интегрированные в холдинговые структуры, лишены возможности самостоятельного ведения бизнеса и лишь выполняют волю собственников.

В России существуют две диаметрально противоположные точки зрения на будущее лесопромышленных холдингов. Одни специалисты считают, что лесопромышленный комплекс может развиваться лишь за счет создания таких национальных корпораций. Другие, наоборот, уверены в том, что лишь самостоятельные предприятия, обладающие свободой в ведении бизнеса, могут не только обеспечить перерабатывающие предприятия сырьем, но и стабильно развивать свой бизнес, закупать современную технику, вести лесное хозяйство на вверенных территориях.

Лес. Да не тот

Ещё одним фактором, сказывающимся на слабом развитии лесозаготовительных производств, является изменение состава лесного фонда.

Наиболее ценными и востребованными промышленностью являются хвойные леса. Однако на протяжении десятилетий развитие лесозаготовок в России строилось на основе экстенсивного метода: увеличение объемов лесозаготовок достигалось путем освоения новых лесов, а лесовосстановление на пройденных рубками территориях фактически не велось. В результате происходила замена хвойных пород деревьев более быстрорастущими мягколиственными, прежде всего березой и осиной. В советские времена об этом не беспокоились: гигантское дорожное строительство (тысячи километров лесных дорог ежегодно) позволяло «уходить» все глубже и глубже в лес, обеспечивая стабильный рост объемов лесозаготовок.

Интенсивные лесозаготовки хвойных пород древесины приводят к естественной смене их лиственными породами с малоценной древесиной. Кроме того, значительные территории лесных угодий имеют сильное переувлажнение, что приводит к заболачиванию после вырубки. На таких территориях без специальных мер по мелиорации хорошего леса не вырастишь. В Европе индустрия воспроизводства леса поднята на государственный уровень: на заводах поточным методом выращиваются миллионы сеянцев и саженцев высокопродуктивных пород для лесного хозяйства. В России же, напротив, из-за недостаточного финансирования ежегодно сокращаются производство посадочного материала и заготовка семян хвойных пород.

С началом 1990‑х годов, когда дорожное строительство было практически свернуто, крупные лесозаготовительные предприятия были вынуждены работать в уже пройденном рубками лесном фонде. А вот тут-то и выяснилось, что хвойного леса в расчетной лесосеке предприятий практически не осталось: его заменили лиственные, которые внутри страны не пользуются спросом у переработчиков − нет технологий для переработки такой древесины. В результате предприятия сегодня несут убытки, но ничего поделать с этим не могут.

У природы есть плохая погода

На перспективы развития лесозаготовительной промышленности отрицательно влияет и неустойчивость погодных условий. Выше уже отмечалась катастрофическая нехватка лесовозных дорог круглогодового действия. Большая часть древесины вывозится предприятиями в зимнее время по так называемым зимникам − намороженным дорогам. Понимая важность зимнего сезона для лесозаготовителей, в 1990‑е годы государство даже занималось кредитованием предприятий на создание межсезонных запасов древесины: осенью органы государственной власти выделяли наиболее важным предприятиям кредиты на закупку и заготовку горюче-смазочных материалов, приобретение техники. Делалось это потому, что с большинства делянок в зимний период вывоз древесины затруднен или невозможен. Затем поддержка прекратилась.

В последние годы с погодой лесозаготовителям катастрофически не везет. Зимы в России перестали быть морозными, и сегодня нередки случаи январских ливней и гроз, а в 2006 году на нескольких реках прошли декабрьские ледоходы − случай уникальный!

В результате таких природных аномалий предприятия лишились возможности использовать самый выгодный лесозаготовительный сезон: наморозить зимник можно лишь в середине января, а это значит, что на зимнюю вывозку древесины остается 2–2,5 месяца. Ни о каких объемах заготовки в такой ситуации говорить не приходится.

Кроме того, негативно воздействуют и резкие погодные перемены: зимние оттепели сменяются трескучими морозами, когда столбик термометра опускается ниже 40 °С. В таких условиях в современных лесозаготовительных машинах отказывает электроника, лопаются гидравлические шланги и т. п. В результате заготовка древесины с каждым годом сокращается.

Раз реформа… Два реформа…

Нестабильность в лесозаготовительном производстве обусловлена и постоянными реформами в лесном секторе экономики. Подсчитано, что за 100 лет лесное хозяйство России подвергалось реформам свыше 40 раз. И сегодня отрасль находится в очередном коренном реформировании. С 1 января 2007 года в России действует новый Лесной кодекс. Документ принципиально отличается от ранее действовавшего.

Помимо институциональных преобразований, теперь на каждого лесозаготовителя, обладающего долгосрочным договором аренды, ложатся и немалые затраты. В частности, на приведение в соответствие с новым кодексом договоров аренды, или на ведение лесного хозяйства, или тушение лесных пожаров.

Остается надеяться, что это последняя реформа лесного законодательства и в ближайшем будущем коренных преобразований в отрасли уже не будет. Тем более что нынешний Лесной кодекс четко вписывается в государственную концепцию построения вертикали власти.

Будущее есть

Возможно, нынешний облик лесозаготовительной отрасли России выглядит не самым радужным. Однако есть и перспективы. И заключаются они прежде всего в следующем:

Таблица 3. Прогноз выпуска промышленной продукции по
лесопромышленному комплексу РФ до 2015 года (данные
проекта ФЦП «Развитие мощностей по глубокой переработке
древесины и освоение новых лесных массивов до 2015 года»)

Кроме того, планируется организовать государственный подход к развитию не только перерабатывающих подотраслей, но и лесозаготовительной. Так, в настоящий момент Правительство РФ завершает формирование Федеральной целевой программы «Развитие мощностей по глубокой переработке древесины и освоение новых лесных массивов до 2015 года». В её основе совместное участие бизнеса, федеральных и региональных властей в строительстве новых современных перерабатывающих комплексов, развитие технологий заготовки и переработки древесины. Планируется, что к 2015 году заготовка древесины с сегодняшних 180 млн вырастет до 300 млн м³. Увеличится и производство пиломатериалов, целлюлозы, бумаги всех сортов и другой продукции лесопромышленного комплекса (табл. 3).

Вообще сегодня можно уверенно говорить, что у лесозаготовительной отрасли России есть будущее. Если и дальше реформирование лесного комплекса продолжится в заданном направлении и будет четко следовать первоначальной стратегии, будет исключен так называемый человеческий фактор из вопроса распределения лесных ресурсов, то гарантированный доступ к российскому лесу получат действительно самые достойные и перспективные лесопользователи, которые сумеют не только заготовить сотни миллионов кубометров древесины, но и переработать их, обеспечить наибольшую добавленную стоимость здесь, на территории РФ.

Комментарии

Андрей Государев: «Лесной комплекс в глубоком кризисе, но выход из него есть»

Всю свою сознательную жизнь я посвятил российскому лесу и имею твердое убеждение в главном: лесной отраслью в России должны руководить очень грамотные люди, прошедшие путь по всем ступенькам роста.

Что же происходит сейчас? Часто на руководящие посты назначаются люди без лесного образования, не знающие специфики лесного дела.

Как бы ни критиковали советский режим, но карьерный рост в леспроме тогда практически был невозможен, если работник не прошел все стадии производства, а в лесном хозяйстве весь путь лесовода − от помощника лесничего до руководителя лесного агентства (управления) или министерства. А если нет диплома о высшем лесотехническом образовании, то нет возможности роста. Забыт такой важный фактор, как резерв кадров, поэтому сейчас, при реформе, не найти настоящего специалиста на должность директора лесхоза, грамотного госслужащего. Все мы помним фразу: «Кадры решают все». Нет подготовленных кадров − нет нормальной работы ни на предприятии, ни в Рослесхозе, ни в Министерстве природных ресурсов. Хочется надеяться, что новый председатель Правительства России исправит ситуацию и даст дорогу профессионалам.

Лесной кодекс готовили именно потому так долго, что игнорировались предложения специалистов. В итоге получили то, что имеем. Сейчас живем в судорогах. То нет возможности выписать лесобилеты, то не готовы лесоустроительные материалы, то не разработаны нормативные акты.

Все обращения Союза лесопромышленников Ленинградской области в Правительство РФ, к Президенту России, в Рослесхоз остаются без ответов, или получаем отписки, не решающие проблем лесного комплекса. Например, фитосанитарные сертификаты. Три года лесоэкспортеры добивались отмены оформления сертификатов, которые должны были выдаваться Россельхозом, через коммерческие структуры, подключили Антимонопольную службу, Генеральную прокуратуру, правоохранительные органы. Каков результат? Изобретениям чиновников нет предела. Бывший руководитель коммерческой структуры ООО «Лесной карантинный брокер» становится директором Ленинградского референтного центра Федеральной службы по ветеринарному и фитосанитарному надзору. Затраты на оформление сертификатов при этом возросли, а разрабатывает и утверждает их этот самый центр.

Сам договор об оказании услуг составлен в одностороннем порядке, без учета мнения другой стороны. При этом надо отметить, что по объективным причинам инспекторы центра не в состоянии проверить фактическое состояние отправляемых лесных грузов, то есть сертификат выдается, а деньги с грузоотправителей берутся центром за невыполненную работу. Это чистая коррупция. Пора прекратить этот рэкет. Мы намерены обратиться с этим вопросом в Правительство РФ.

Нельзя не остановиться на лесоустройстве России. С вводом Лесного кодекса лесоустройство, как таковое, практически ликвидировано. Это удар по лесному хозяйству и лесопользователям, это удар и по региональным властям, которые пока не почувствовали, что без полной информации о лесах и лесопользование, и даже аукционы проводить будет крайне сложно. Почему? Если готовится аукцион, то о данной территории должно быть детально известно все: породный состав леса, выход деловой и дровяной древесины по сортиментам (от этого зависит цена продаваемого леса) и многое другое.

Масса данных потребуется для составления кадастра лесных земель в случае перевода их из одной категории в другую и т. д. Кто будет делать эту работу? Сколько времени и средств на это потребуется? Ответов нет.

Мы обсуждали эти вопросы на заседаниях правления союза.

У лесоустроителей сейчас другая направленность − инвентаризация лесов России. А наземную таксацию и камеральные работы, составление проектов, лесных планов и прочее делать в необходимых объемах некому. А без этой работы невозможно вести ни лесохозяйственные мероприятия, ни лесопользование.

Вроде монополизм в лесоустройстве ликвидирован, а альтернатива государством не предложена. Нет ни кадров для этой работы, ни материально-технической базы.

Думаю, что нужно срочно восстанавливать эту важнейшую грань лесной отрасли. А инициаторы развала должны ответить за свои реформы. Кто они, ставящие барьеры ЛПК?

Это и таможня, действующая по собственным, разработанным ей самой инструкциям, которые порой не отвечают интересам ни лесного комплекса, ни государства, ни инвесторов, в которых Россия нуждается.

Это и Россельхознадзор, и Федеральная лесная служба. Эти органы, уполномоченные государственной властью, не просто контролируют работу отрасли, с чем нельзя не согласиться, а ищут и находят пути тормоза развития лесного комплекса России, что уж никак нельзя приветствовать. Складывается впечатление, что прав тот, кто имеет больше прав. Их позиция такова: «Мы действуем в интересах государства, и нас не интересуют ваши возражения, даже если они и правильные. Мы даже обсуждать их не хотим». Это одна из причин того, что лесной комплекс страны не может вылезти из ямы, в которую его загнало Правительство России вместе с перечисленными федеральными структурами и монополистами разных видов. Отсутствует нормальный рабочий диалог власти и бизнеса.

Ставя технические и экономические барьеры развитию лесного комплекса России, высокопоставленные чиновники должны помнить, что мы даем работу сотням тысяч людей; мы помогаем формировать бюджет и стремимся внедрять новые технологические процессы путем ввода новых мощностей как на лесозаготовках, так и при переработке леса; мы даем работу смежным отраслям: машиностроителям, станкостроителям, перевозчикам лесных грузов и т. д.

Ещё один вопрос: «Что важнее? Крупные лесопромышленные концерны и холдинги или мелкие лесопользователи и мелкие производители лесопродукции?» Ответ однозначен: «Нужны и те, и другие». Я всегда привожу пример Швеции, где прекрасно уживаются оба вида, хотя много лет назад там существовала эта проблема. Диалог правительства Швеции и лесопромышленников дал прекрасный результат: каждый знает, что ему надо делать. На наш вопрос, как им удалось этого добиться, они ответили: «Мы многому в прошлом учились у России».

Специально созданный институт изучает шведский и мировой рынки потребности в древесине и изделий из нее. Затем все это доводится по каждому району до лесопользователей. Вместе с работниками лесного хозяйства планируется нужный объем заготовки леса по породам и по объемам. Затем составляется план действий. Одни заготавливают лес, другие занимаются только вывозкой на предприятия переработки. Это их лесная экономика. Ничего лишнего, никаких недорубов и перерубов, никаких невостребованных балансов для ЦБК, никакой брошенной в лесу древесины и древесных отходов. Создан баланс движения древесины.

В принципе все это было в СССР, но новые реформаторы уничтожили не только грамотное лесное хозяйство страны, но и наплодили мелких нищих лесопользователей, а теперь ищут пути выхода из кризиса.

В заключение я скажу следующее. С приходом нового Правительства России лесопромышленники надеются, что лесной комплекс страны выйдет на новые рубежи, непрофессионалы освободят место тем, кто сможет изменить ситуацию. В стране будут созданы нормальные условия для инвесторов, которые не будут опасаться за потерю вкладываемых в российский лесной комплекс средств.

Для этого необходимо главное − стране, обладающей четвертью мировых запасов лесов, нужно свое Министерство лесной отрасли. Оно будет регулировать взаимоотношения с другими министерствами и федеральными структурами, сбалансирует всю лесосырьевую продукцию, оградит лесопромышленников от неправильных действий тех или иных госслужб.

В принципе такое министерство уже существует, но без каких-либо полномочий. Это Союз лесопромышленников и лесоэкспортеров России. Он имеет готовые подразделения практически во всех лесных регионах России. Он имеет возможность расставить все по своим местам, привлечь профессионалов высокого уровня. Они тоже есть. Осталось одно: Правительству РФ воспользоваться имеющейся возможностью.

Наталья Пинягина: «Лесной сектор − это оптимальная среда для интеграции»

Две трети лесобумажной продукции в мире выпускаются крупнейшими транснациональными корпорациями. Лесной сектор − это оптимальная среда для интеграции, которая обеспечивает колоссальные прибыли, так как в её рамках можно мобильно маневрировать всеми ресурсами: трудовыми, финансовыми и материальными. В Советском Союзе такая интеграция была реализована в виде крупнейших территориальных объединений. Существовали крупные сбалансированные лесопромышленные комплексы, такие как «Архангельсклеспром», «Вологдалеспром», которые объединяли производства технологической цепочки − от лесозаготовок до производства мебели и тетрадей. Сегодня любое производство зависит от того, насколько дорогая продукция выпускается, какова её прибавочная стоимость. Понятно, что леспромхозы не могут конкурировать с целлюлозно-бумажными комбинатами. В плановой экономике это решалось за счет перераспределения в плановом порядке доходов пропорционально лесозаготовке, деревообработке, целлюлозно-бумажной промышленности.

После того как такие интегрированные советские структуры распались, непродуманная приватизация разделила эти структуры на отдельные обособленные предприятия. Все леспромхозы, получив самостоятельность, ушли в самостоятельное плавание и стали поставлять лес не на наши целлюлозно-бумажные и деревообрабатывающие предприятия, а на экспорт, по демпинговым ценам. Этим они совершенно подорвали рынок, выкопав себе яму, потому что демпинговыми ценами можно набить карманы, но экономику лесозаготовок не поднять.

Возникший в начале 90‑х годов глубочайший системный кризис был спровоцирован тремя основными факторами. Это либерализация внешней торговли, непродуманная приватизация отдельными, обособленными предприятиями, которая привела к дезинтеграции отрасли, и резкий рост тарифов на энергоносители и транспортировку. Леспромхозы более‑менее держались на плаву, хоть и экономика их падала, а ряд целлюлозно-бумажных комбинатов в период 1992–1996 гг. были объявлены банкротами и разорились. Многие лесопромышленные предприятия были демонтированы или пережили колоссальные структурные потрясения.

В этих условиях смогли выжить и развиваться только те предприятия, которые решили объединиться в холдинги и корпорации по технологическому принципу. Обособленные леспромхозы не могли быть конкурентоспособными, соблюдать все международные требования и стандарты, добросовестно соблюдать контрактную дисциплину, поэтому началось их массовое банкротство, которое продолжается и сейчас.

После того как Россия опустилась с пятого на девятнадцатое место на международном лесном рынке, наше правительство спохватилось и издало в 1993 году постановление о создании лесопромышленных холдинговых компаний. Согласно этому постановлению, все оставшиеся в государственной собственности акции леспромхозов, лесозаводов и ЦБК должны быть переданы в холдинговые компании. Именно это и дало импульс для создания лесопромышленных вертикально интегрированных структур. К сожалению, законодательная база была очень противоречива, не продумана, и все равно мы не сумели создать конкурентоспособные интегрированные лесные корпорации.

Тем не менее в настоящее время 70% целлюлозы, бумаги и картона в России производятся в рамках нескольких крупных лесных корпораций. Поэтому целлюлозно-бумажная промышленность более динамично развивается, чем другие отрасли ЛПК. При этом только 10% продукции лесозаготовки и лесопиления производятся в вертикально интегрированных структурах. И здесь полный провал. Лесозаготовки в России в принципе убыточны, и лесопильные предприятия работают в убыток, не имея достаточного объема сырья. Этот системный кризис продолжается. И есть лишь островки относительного благополучия − это вертикально интегрированные структуры. Ведь, как правило, там есть собственники, акционеры, которые заботятся о пропорциональном развитии всех своих производств. Если у меня есть дом, я же не буду все комнаты содержать великолепно, а в одной из них устраивать разруху и хаос. Это смешно. Леспромхозы, которые находятся в рамках вертикально интегрированных структур, наиболее благополучны (например, Группа «Илим», группа «Титан», «Монди Бизнес Пейпа Сыктывкарский ЛПК»). Обособленным низкорентабельным леспромхозам и лесозаводам очень трудно улучшить свое финансовое состояние. Кредиты они взять не могут, потому что нет адекватного залогового обеспечения, иностранные инвесторы считают этот бизнес высокорискованным, и в таком положении находятся порядка 70% леспромхозов.

А крупные компании способны заниматься инновационной реструктуризацией и внедрять прогрессивные технологии и технические средства. Они могут позволить себе приобрести лесозаготовительный комплекс стоимостью $600 тыс., благодаря чему резко увеличивается производительность труда и снижается себестоимость продукции. То же самое могу сказать о лесопильных заводах. 25-й лесозавод в Архангельске − совершенно новое, лучшее во всей Восточной Европе предприятие, самое производительное. Ранее там работало 1,5 тыс. человек − сейчас 40 тыс. Пришлось привлечь для этого 16 млн евро под финансовое поручительство Архангельского ЦБК.

Нужно отметить, что процесс интеграции в нашей стране идет медленно и даже крупнейшие наши корпорации несопоставимы с такими, как International Paper, Mondi и подобными. Бездействие правительственных органов и отсутствие нормативной базы, стимулирующей этот процесс, приводят к тому, что все предприятия уходят под контроль иностранных компаний. Например, мы практически потеряли национальную целлюлозно-бумажную промышленность: 90% бумаги и картона производятся компаниями с иностранным капиталом. Группа «Илим» продала 50% своих акций International Paper, «Монди Бизнес Пейпа Сыктывкарский ЛПК» − это английская компания, Архангельский ЦБК принадлежит австрийцам.

Во всем мире лесозаготовка в составе ТНК работает как часы, осуществляется уход за лесом и лесовосстановление. В малолесной Финляндии экономика выросла на развитии целлюлозно-бумажной промышленности. Финны имеют национальную политику, программы, стратегию. Они поддерживают свои крупные транснациональные корпорации, предоставляют различные льготы, государство оказывает прямую поддержку и т. д. А у нас пока нет государственной политики, поэтому остается только наблюдать, как российская лесная промышленность постепенно переходит под контроль зарубежных компаний.

Сегодня мы были на рассмотрении проекта «Российский лес» партии «Единая Россия», где присутствовали представители субъектов Федерации, крупных общественных организаций и лесных компаний, то есть все заинтересованные стороны. Там было неоднократно отмечено, что прежде всего необходимо решить проблему с сырьем, развивать лесозаготовительную отрасль, потому что сейчас наступает следующая волна структурного сырьевого кризиса. Лесозаготовительные предприятия убыточны, объемы заготовок падают, и бесперебойное снабжение крупнейших целлюлозно-бумажных комбинатов ставится под вопрос. Почему леспромхозы продолжают деградировать и банкротятся? Прежде всего, из-за проблемы лесовозных дорог, высоких тарифов на перевозки и энергоносители. Поэтому меры государства должны быть направлены в первую очередь на создание условий для высокой рентабельности, потому что рентабельность наших целлюлозно-бумажных комбинатов и лесопильных заводов значительно ниже, чем за рубежом.

Для того чтобы комбинаты могли покупать лес по сравнительно высоким ценам, они должны иметь и достаточно высокий доход. Поэтому нужна, с одной стороны, политика по стимулированию развития глубокой переработки древесины, созданию новых мощностей, с другой − необходимо создание условий для работы лесозаготовительных предприятий.

Там, где есть более‑менее доступные транспортные пути, лес практически весь вырублен. Поэтому, чтобы осваивать новые сырьевые базы, нужны в первую очередь дороги. Также необходимо стимулирование интеграции леспромхозов с крупными лесоперерабатывающими предприятиями. Например, следует предоставлять участки лесфонда прежде всего вертикально интегрированным структурам или леспромхозам, которые будут поставлять лес на глубокую переработку древесины.

Кстати, в Архангельске такой закон вышел, лесной фонд выделяется прежде всего тем леспромхозам, которые поставляют лес на комбинаты в своей области. Мера по повышению вывозных таможенных пошлин на круглый лес ничего не даст, если ничего не делать для развития перерабатывающих мощностей, особенно в приграничных районах − на Дальнем Востоке и в Сибири, где рядом находится Китай. И он заинтересован в сотрудничестве с российскими лесопромышленными предприятиями, но у нас очень бюрократизированная система согласования строительства новых мощностей. Например, «Архбум» построил в Подольске новое предприятие, и для этого было необходимо получить 32 согласования в течение полутора лет. Поэтому зачастую иностранные инвесторы, да и наши тоже, не решаются создавать лесной бизнес в нашей стране из-за разгула криминала, коррупции, высокой бюрократизации.

Для того что бы сдвинуть с места этот ком проблем, нужна единая национальная лесная политика, нужен единый координирующий орган, может быть Комитет по лесу, который должен регулировать деятельность всех лесных отраслей. Отдельные меры, принимаемые лихорадочно и непродуманно, такие как поднятие вывозных пошлин на лес, совершенно не решают общую проблему развития глубокой переработки древесины. Поэтому не надо пенять на вертикально интегрированные структуры, а, наоборот, необходимо стимулировать их создание и оказывать поддержку их ускоренному развитию на основе договоров и инвестиционных соглашений с государством.

Денис Соколов: «Час икс близится…»

1 июля 2007 года Правительство РФ установило пошлины на вывоз необработанного леса в размере не менее 10 евро за 1 м³. 1 апреля 2008 года размер пошлин возрастет до 15 евро, а 1 января 2009‑го − до 50 евро. Фактически это возвращает заградительные пошлины, так как стоимость круглого лесоматериала будет не намного выше, чем сами пошлины. Данными пошлинами государство якобы стремится привлечь инвестиции. Но, на мой взгляд, данный механизм может работать только в комплексе с другими механизмами и инструментами. Многие специалисты лесной сферы считают, что в 2009 году резко сократятся объемы заготавливаемого леса. Ведь вся масса лесоматериалов должна будет перерабатываться на территории России, а наша страна к этому пока что не готова. Основной потребитель лиственной и балансовой древесины − это целлюлозно-бумажные комбинаты, но не на территории России, а на территории сопредельных государств. В основном это Финляндия, Швеция. Наступает час икс. К 2009 году производство в России не сможет увеличиться настолько, чтобы обработать существующие объемы заготовленного леса. Поэтому придется лесозаготовителям эти объемы сокращать, или внутренний рынок будет в переизбытке. Соответственно упадут цены на необработанную древесину, что повлечет ощутимые негативные последствия.

По идее, законодатели ставили перед собой цели привлечения инвестиций, чтобы западные компании вместо того, чтобы экспортировать круглый лес, приводили сюда деньги, строили предприятия и перерабатывали древесину здесь. Но строительство целлюлозно-бумажного комбината − это 5–7 лет. То есть к указанному часу икс совершенно никто не успеет. Второй вопрос − готова ли у нас инфраструктура для такого масштабного развития производства. Строительные материалы у нас дороже, рабочая сила в пересчете на производительность труда также имеет более высокую стоимость. Цены на электроэнергию и энергоносители сейчас растут. И при кажущейся дешевизне сырья в результате получится так, что продукция данных производств будет неконкурентоспособной. Соответственно для привлечения инвестиций только запрета экспорта недостаточно. Нужна комплексная программа подготовки кадров, необходимо решить вопросы с энергообеспечением, со строительством лесных дорог. Во всех странах мира существует такое правило: на каждую денежную единицу, затраченную инвестором, около трех единиц должно затратить государство. К примеру, комбинат стоит около 1 млрд евро. Государство в ответ на это должно привлечь 3 млрд на решение проблем с энергетикой, строительство дорог, очистных сооружений, больниц, детских садов, вокзалов. Наше же государство намерено возложить все эти расходы на иностранных инвесторов. С этой точки зрения я не вижу перспектив в постановлении правительства.

Сейчас Россия на грани вступления в ВТО. Это тоже не надо сбрасывать со счетов. В 2004 году Европейский союз подписал межправительственное соглашение по вступлению России в ВТО. В документе оговариваются определенные процедуры, которые должна произвести Россия. Наша страна должна вступить в переговоры с каждой страной − участником ВТО, узнать, какие условия вступления выставит каждое из этих государств, и взять на себя обязательства по их выполнению. Одним из пунктов подписанного Россией договора стал отказ от повышения пошлин на экспорт лесоматериалов. Получается, что на сегодняшний момент Россия довольно грубо нарушила подписанный ранее международный договор. Представители Швеции и Германии заявили, что собираются отзывать разрешение Евросоюза на вступление России в ВТО. Сейчас идут нелегкие переговоры. Одним из вариантов решения этой проблемы, по нашему мнению, может стать отказ от поднятия пошлин, потому что он невыгоден самой России.