Мутация шаманизма в западной культуре

Предметы культа, наделенные ритуальными и магическими функциями в самых разных культурах мира, все чаще становятся арт-объектами, выставленными на обозрение не только в частных галереях, но и в крупнейших государственных музеях.

В наш век информации чрезвычайно ярко проявляется тенденция синтезировать виды искусства: танец, музыку, пение, живопись, архитектуру, скульптуру, поэзию…

Подобный синтез в первую очередь характерен для древнейших культур Востока. Например, традиционная индийская драма, канонизированная уже в санскритском трактате «Натьяшастра» (примерно середина 2 тыс. до н. э. − 2 тыс. н. э., дата до сих пор под большим вопросом), изысканно сочетает в себе пение, танец, музыку, скульптуру и архитектуру ритуальной театральной площадки, которая одновременно была местом для жертвоприношений. Или более поздние тибетские буддийские религиозные храмовые представления, сопровождаемые музыкой, танцем и чтением сакральных текстов на санскрите. Сложная синтетическая система строго кодифицированных движений, ладов, интонационных сочетаний и цветов направлена на то, чтобы вызвать определенное психическое состояние сопереживания, сонастроенности зрителя со смысловой и эмоциональной тональностью воспринимаемого представления. Тонкость при этом заключается в том, что только сопряженные вместе и совершаемые по древним канонам определенной религиозно-философской системы произведения или представления искусства рождают у зрителя истинное, божественное чувство прекрасного или печального, веселого или страшного, взволнованного или умиротворенного или же более сложное мистическое религиозное переживание. Так, например, серии живописных работ индийских и персидских художников (11–13 века) отражают определенные мелодические рисунки (раги). То есть в данном случае цвет и музыка, рожденные в уме художника и музыканта и поддержанные канонической традицией, находят жизненное воплощение в сердце или же сознании воспринимающего зрителя, а актер, музыкант, художник или же материальный объект − живописное полотно, скульптура − выступают в роли чудесно устроенного проводника между нашим и иным, наивысшим мирами.

Аналогичным образом не только бубен шамана как предмет шаманского культа, но и сам шаман становятся проводниками в иной мир и способны погрузить чувствующего зрителя в состояние магического транса. Но возможно ли, чтобы такое погружение действительно происходило в выставочном пространстве, созданном креативным автором?

Попробуем немного пошаманить, чтобы ответить на этот вопрос. Любое ритуальное действие в шаманизме (от слова «шаман») в первую очередь коллективная психопрактика, направленная на духовное излечение и совершенствование людей посредством общения с духами и божествами из другого мира или же с обожествляемыми силами природы, животными или растениями. В зависимости от этнической принадлежности культурной группы шаманистские ритуалы отличаются по ряду характеристик, из которых в качестве основных можно выделить: тип проведения обряда инициации (посвящения) и предварительных испытаний потенциального шамана племени; перечень признаков, указывающих на то, что именно этот человек способен быть шаманом; вариации сопутствующих групповых шаманистских ритуалов и функций шамана. Доминирующая функция шамана − достижение переходного в иной мир состояния сознания, для обретения которого в большинстве культур шаман как бы умирает, чтобы переродиться в ином теле, в котором внутренняя сущность человека способна воспринимать вселенную на глубинном, сверхсознательном уровне.

Создание нового тела − один из наиболее распространенных мотивов в религиозных верованиях самых различных народов земного шара. Как отметил один из ведущих мировых ученых в области философии и религиоведения профессор Е. А. Торчинов, «для шаманизма хаpактеpна имитация смерти (и переживание её) во время посвящения, сопровождаемая созерцанием уничтожения плоти и создания из скелета, субстанциальной основы организма, нового шаманского тела. Подобного pода pитyалы хаpактеpны и для pяда индийских йогических садхан (пpактик), особенно связанных с тантpизмом: в ходе этой пpактики йогин создает себе новое неpyшимое йогическое тело (йога дyха), соотносящееся со старым как незрелый плод со зрелым или, в терминологии pасаяны („колесницы pтyти“, то есть индийской алхимии), как незрелый вyльгаpный (пpофанический) металл с алхимическим золотом».

Таким образом, шаманистские традиции лежат в основе большинства мировых религий, а также многочисленных малых религиозных форм. Ярчайший пример − сохранившаяся до нашего времени древнейшая тибетская религия бон, выросшая из шаманских культов ещё до проникновения индийского буддизма в Тибет.

Во время трансового перехода шаман обычно совершает ритуальный танец, используя при этом специальные предметы, такие как шаманский бубен или погремушки, специальный костюм (чаще всего с изображением скелета или птицы), головной убор (колпак), зеркало и некий символ смерти и духовной метаморфозы. А также в ряде случаев он употребляет традиционные для своего племени галлюциногенные растения или грибы или токсичные вещества, наподобие табака, также необходимые для перехода в новое тело. Шаманы Северной Америки и полярных областей, напротив, не употребляли галлюциногенов, а подвергали себя испытаниям аскезой, одиночеством, истязаниями. Изучению галлюциногенных веществ посвящено множество исследований культурных антропологов, религиоведов и психиатров, таких как Э. Тэйлор, К. Леви-Стросс, М. Мид, М. Мосс, М. Элиаде, К. Юнг, С. Гроф, А. В. Шаповалов и других.

Шаманизм тесно переплетается с магией и религией, но тем не менее не всякий маг является шаманом. Как справедливо писал М. Элиаде в своей работе «Шаманизм. Архаические виды экстаза», «…шаманы − это личности, выделяющиеся на фоне своих обществ определенными чертами, которые в культурах современной Европы считаются признаками „призвания“ или по крайней мере „религиозного кризиса“. От остальных членов сообщества их отличает интенсивность их личного религиозного переживания». Человек, внутренне отличающийся, склонный к магии и мистическим переживаниям, безусловно, способен воздействовать на людей, находясь в специально структурированном пространстве с помощью магических предметов. Причем он способен сам создавать эти предметы в своем воображении, наделяя их магическим смыслом. Как свидетельства свершения таких актов имеют место выставки, где современному зрителю предлагается стать участником искусственно созданного ритуала и испытать на себе магию ритуальных предметов, созданных художником… И многие посетители, разглядывая на выставке необычные куклы и бубны, чувствуют нечто сродни экстатическому мистическому переживанию. Выходит, существует и такой способ погружения в сверхсознательное, для которого не требуются знание древнейших канонов создания ритуальных предметов в искусстве или рождение внутри определенной культуры для методичного совершения медитативных практик?

Возможно, ответ можно найти, отправившись на сеанс к шаманам 21 века…