Иван Ключников: «Возможности есть – надо больше работать»

Пожалуй, основной вывод, который я сделал, побывав на предприятиях холдинга «Алтайлес», можно выразить девизом бойцов контактных единоборств, еще в детстве подслушанным в видео­салонах: «Не отступать и не сдаваться!».

А ведь сейчас и в самом деле идет настоящее экономическое противостояние: за сырье, рынки сбыта, доступные финансы и технологии… Но, какими бы сложными ни были внешние обстоятельства, как бы быстро и непредсказуемо ни менялся рынок, компания идет намеченным курсом, а ее руководство сохраняет спокойствие и уверенность.

Справка

Ключников Иван Михайлович, генеральный директор лесной холдинговой компании «Алтайлес».
Родился в 1981 году в Угловском районе Алтайского края.
В 2003 году окончил инженерно-экономический факультет Алтайского государственного технического университета им. И. И. Ползунова, специальность «менеджер организации».
С 2003 по 2007 год работал в Алтайском банке Сбербанка РФ (экономист, старший экономист, ведущий экономист, главный экономист отдела валютных и неторговых операций). С 2007 по 2010 год был директором по развитию ЛХК «Алтайлес». С 2010 по 2013 год – исполнительный директор ООО «Рубцовский ЛДК». В 2013–2016 годах – директор по производству ЛХК «Алтайлес».
С 2016 года по настоящее время – генеральный директор компании.
Женат, воспитывает двоих сыновей.

Источник информации: altailes.com

Выражается это и в верности ранее принятой стратегии развития, и в уже реализованных конкретных проектах, и в глубоком анализе возникающих рисков с работой на упреждение.

Директор лесной холдинговой компании Иван Ключников поделился откровенными мыслями о кризисе и возможностях его преодоления, а также о том, в чем состоит сила холдинга и как мы будем жить дальше.

– Иван Михайлович, так уж сложилось, что наша встреча проходит в момент, который для страны, экономики, бизнеса, для каждого отдельного человека при всем желании нельзя назвать ни обычным, ни спокойным. Предлагаю немного отступить назад и начать с того, чего удалось достичь возглавляемой вами компании к 2022 году.

– В публичном отчете, посвященном работе холдинга в 2021 году, мы детально рассказали обо всех результатах деятельности, для сравнения привели динамику показателей к 15-летию компании.

В 2021 году компания трижды индексировала зарплату, рост средней заработной платы по холдингу по отношению к уровню 2020 года составил 18%. Выполнила все обязательства по воспроизводству лесов, высадив более 1 млн деревьев на арендованных участках, потушив 223 лесных пожара на площади 360,24 га. За 14 лет работы компания создала новые леса на площади больше 70 тыс. га, что сопоставимо с площадью города Новосибирска.

За I квартал 2022 года объем выручки вырос в два раза по сравнению с объемом предыдущего года. За последние пять месяцев – на 40%. Сейчас в холдинге 15 предприятий, число их постоянно меняется в зависимости от реформирования структуры – допустим, решили выделить в отдельное юрлицо все, что касается лесозаготовки. Основных, крупных, производств три – Рубцовский ЛДК, Каменский ЛДК и Павловский ДОК, есть ряд относительно небольших предприятий, закрывающих все потребности рынка по продукции из древесины. Эти же рыночные потребности подсказывают нам оперативные решения, например, упал спрос на окна, и мы приостановили их производство, а коллектив переориентировали на изготовление более ликвидной продукции – погонажных изделий. Хотя мы сами занимаемся деревянным домостроением, загружать завод выпуском окон или, скажем, деревянных лестниц сегодня нецелесообразно. Вообще мы постепенно уходим от таких маленьких хобби-производств, поскольку ресурсов они потребляют очень много, а эффект невелик, как и гибкость – перенастраивать их всегда непросто. Только серьезные объемы производства дают конкурентоспособность и позволяют зарабатывать, сохраняя привлекательные для потребителей цены.

– В кризис всегда остро встают традиционные русские вопросы «кто виноват?» и «что делать?». Как изменились условия работы компании в связи с мировой ситуацией?

– Нет особых проблем с деятельностью как таковой, но есть много отдельных, непросто решаемых вопросов: с затоваренностью складов, падением валютного курса, исполнением заключенных контрактов на поставку оборудования, монтажниками этого оборудования, древесным сырьем… Можно долго перечислять.

Ситуация в отрасли, как и экономике в целом, постоянно меняется. Санкции повлияли прежде всего на работу поставщиков. Поэтому вынужденно пересматриваются инвестиционные программы. То есть можно, конечно, говорить, что отчасти их продолжают реализовывать, мы в том числе, но нужно понимать, что при нынешних условиях какого-то существенного развития в ближайшие год-два ожидать не стоит. Ведь проекты в области ЛПК предполагают горизонт планирования не один-два месяца, а гораздо более длительные сроки. Так что откат назад однозначно случится – но несколько позже.

В отрасли пошли проблемы со сбытом продукции: наступает перенасыщение, все игроки в один голос говорят о том, что нас ожидает еще более значительное снижение цен. Мы еще только в преддверии настоящих проблем, многие резонно предрекали еще в марте, что «самое интересное» мы увидим в августе-сентябре. Вот тогда следует ждать кризис, а сейчас только «цветочки». Пока имеет место быть своего рода спорт: как команда руководителей компании способна работать в сегменте риск-менеджмента.

– Готовы ли вы при этом рассматривать самые негативные сценарии?

– Мы рассматриваем самые разные варианты развития событий, в том числе и пессимистические сценарии, когда придется идти на снижение производительности, вплоть до остановки технологических линий. Это неприятно, но мы должны быть готовы к любым ситуациям. Уверен, так поступают все серьезные бизнесмены.

Прежде это был скорее гипотетический, а сегодня вполне насущный вопрос, который встает перед руководителями предприятий холдинга: сколько времени мы сможем работать без сбоев в текущем состоянии, при наличии запчастей, при сохранении привычного объема заказов и так далее. Текущая ситуация заставляет нас смотреть значительно дальше обычного – мы должны думать не о ближайших двух месяцах, а на шесть-семь вперед и сверх того.

В любом случае необходимо моделировать возможные варианты будущего: ситуацию с рынком, экономикой и политикой, ситуацию с сырьем, ситуацию с техникой и оборудованием. Конечно, говорить о том горизонте планирования, который был выбран всеми крупными компаниями, подразумевал внушительные инвестиционные программы, выход на новые регионы и так далее, сейчас не приходится. Мы не заявляем об отмене своих стратегических планов, но очень серьезно их пересматриваем, и, надо признать, что на текущий момент они невыполнимы. Однако это не отказ и даже не пауза в полном смысле слова – мы постоянно ищем варианты, в том числе технического оснащения предприятий. Но это сложные и не вполне надежные обходные схемы, с задействованием третьих стран, ни к чему хорошему они не приведут, а могут рассматриваться только как вынужденные и временные. Совершенно непредсказуемо, как та или иная сделка аукнется и продающей стороне, и нам.

Думаю, главная боль сегодня для активно развивающихся компаний отрасли (и нашей, в том числе) – это неопределенность с зарубежными контрактами, которые мы заключали год-полтора назад. Авансовые платежи просто «зависают» в иностранных компаниях – и поставки оборудования нет, и деньги назад не отдают.

Так или иначе, развитие не останавливается, и даже если удается делать только 5–10% намеченного, мы будем этим заниматься. Можно, например, продолжать в тех аспектах, которые касаются строительной сферы и инжиниринга.

Если говорить о рынке в целом, сегодня мы наблюдаем реакцию на шоковую ситуацию: людям стали предлагать товары, существенно, а порой и гораздо дороже, чем прежде. И потребители уже дошли до своеобразной грани неприятия. Это не сегодня началось, конечно, нужно иметь в виду весь период пандемии. Когда, например, цена пиломатериалов стартовала в 2021 году с 9–11 тыс. руб. за куб, а дошла до 18–20 тысяч, естественно, это создало определенное напряжение. События нынешней весны усугубили экономическую ситуацию, и вот теперь мы пришли к избыточному предложению всех видов продукции, а потому стали откатываться по ценам. Вполне логичное желание любого потребителя – подождать еще большего отката, наблюдаем эту тенденцию по всем нашим продуктам. Это может привести предприятия в критическое положение: и выручка снижается, и продукцией все склады забиты, ее попросту не берут. Что делать? Отдельные субъекты бизнеса идут на падение цены даже на 10–15% ниже себестоимости, себе в убыток. Фактически расслаб­ляя клиента, который думает: «О, еще и так можно было?!» – и продолжает ждать, обрушивая рынок еще больше. Порочный круг замыкается.

Пока не сформируется новая бизнес-парадигма, нет смысла говорить о каком-то равновесном спросе и предложении, сбалансированном рынке. На выстраивание всех взаимоотношений в новых условиях нужно время.

Рассчитывать на всплеск потребления не приходится. Конечно, все с нетерпением его ждут, и, кажется, восстановление спроса понемногу начинается или вот-вот начнется, но это не просто.

А в мире между тем дефицит древесных продуктов! На этом фоне сейчас очень привлекательные цены на мировых рынках. Куда нас не пускают. Конечно, можно было бы прекрасно зарабатывать и на пиломатериалах, и на пеллетах. Но! Необходимо перестроить логистические схемы. Не раз уже заявляли, что Китай станет транзитером пиломатериалов для других, допустим, латиноамериканских, рынков, и к этому мы постепенно придем, надо только запастись терпением. Но нельзя забывать, что и маржа будет оставаться в Китае или иных странах, которые возьмут на себя услуги посредников. Уже сейчас заметно давление китайских контрагентов. Да, мы сможем как-то работать по этой схеме, но точно не с привычной маржинальностью. Это касается и экономики России в целом, и отдельных предприятий.

Зависимость от Китая или любого другого поставщика/покупателя, который становится эксклюзивным, – штука опасная. И если по плитам MDF мы ровно никакого их влияния не испытываем, то с пиломатериалами другая история: большая доля этой продукции с предприятий российского ЛПК направлялась именно в Китай. Все старались перейти на отправку в контейнерах, и они все шли туда.

Основные бенефициары нынешней экономической ситуации – Китай, Турция и ряд других стран, они зарабатывают много и легко, причем даже не на своей продукции, а просто выстраивая мировые логистические цепочки через себя. Настало их золотое время. По многим отраслям и направлениям. Они прекрасно понимают выигрышность своего положения и будут этим пользоваться. Но в конечном счете рынок стабилизируется.

Сейчас самые проблемные рынки – региональные, внутри России. Цены резко упали, и очень сильно, отдельные отрасли начинают серьезно притормаживать. И когда вдруг снижаются темпы строительства, использования конструкционных материалов, дверей и прочего, то уже и мы, дерево­обработчики, начинаем существенно терять в объемах продаж.

На основную экономику холдинга объективно оказывают влияние два вида продукции: MDF и пиломатериалы. MDF в большей степени ориентированы на Россию, оттого провал по этому направлению стал более заметным – стагнация у потребителей неизбежно привела к затовариванию наших складов. Пиломатериалы всегда были у нас самым стабильным продуктом. География их реализации шире, как и сфера использования. По ним падение не столь серьезное. Но именно тут мы видим тренд на дальнейшее снижение потребления и цен, поскольку всем производителям этой продукции из европейской части страны не остается ничего другого, как начинать двигаться в нашу сторону… И тут уже вопрос в том, насколько спасительными для нас окажутся преимущество в логистике и близость к самым интересным сегодня рынкам сбыта. Надеюсь, это поможет нам зарабатывать в сложный период, даст дополнительный плюс в экономике, которого не будет у возможных конкурентов.

Впрочем, каждый выбирает свою стратегию. Некоторые предприятия приняли решение просто постоять немножко. Полагая кризисную ситуацию кратковременной, им было проще не изобретать новые схемы, не искать инструменты и решения, и сейчас эти компании, на мой взгляд, проиграли больше других. В гонке за новыми рынками они безнадежно отстали, именно они формируют те демпинг-уровни цен, о которых я ранее говорил. Просидели без работы, а теперь рвутся догонять во что бы то ни стало. Ну а те, кто пережидает до сих пор, можно с уверенностью сказать, закрылись навсегда.

Мы, что называется, к бою готовы. Помогает географическая близость к азиатским рынкам, на которые спешно переориентируется российская промышленность, и крайне высокая диверсифицированность структуры компании: мы производим пиломатериалы, погонажные изделия, плиты, конструкционные материалы для домостроения, пеллеты и брикеты, то есть любые темы для нас актуальны: и там, где временно проседает одно, можно оперативно отыграть за счет другого. Поскольку видов продукции очень много, каждый так или иначе становится одним из ручейков в обеспечении общего потока денег. Так, конечно, выживать проще. И еще выручает работа на «домашних» рынках, которую мы продолжаем.

Безусловно, нашим коллегам из европейской части России сегодня гораздо сложнее. Тут дело даже не в том, что у них исторически нет опыта работы на азиатских рынках, логистическая инфраструктура просто не способна «переварить» весь этот вал, образующийся после закрытия экспорта в Европу. Уже и нас затронул очень большой дефицит контейнерных поездов – теряем часть доступного для перевозки продукции подвижного состава.

Но в целом, повторю, холдинг чувствует себя нормально. Единственное, смотря вперед, мы понимаем: избыток предложения неизбежно приведет к снижению цен. А снижение цен заставит работать в первую очередь с себестоимостью продукции. И мы очень активно этим занимаемся, обсуждаем и анализируем, что можно сделать для уменьшения себестоимости и оптимизации производства, укрепляя тем самым возможности дальнейшего существования.

– И что же можно сделать?

– Вариантов очень много. Если говорить о заготовке и транспортировке леса, его переработке на предприятиях компании, то резервы роста еще есть. Их нам очень наглядно продемонстрировал проект по повышению производительности труда, реализованный совместно с федеральным, в рамках соответствующего национального проекта, и региональным центрами компетенций. Все перерабатывающие предприятия по очереди в нем участвовали и ощутили реальный эффект от внедрения порой очень простых и зачастую относимых к мелочам решений.

Стремимся индексировать заработные платы, принципиально не изменяя стоимость нашей продукции – через инструменты повышения производительности труда и снижения стоимости работ наших подрядчиков.

– Год назад в интервью нашему изданию вы заметили: «Сегодняшние объемы заготовки не позволяют думать о новых производствах и полной загрузке созданных мощностей… с профильным органом власти сложные взаимоотношения, лесная политика в регионе вызывает недоумение». Какая ситуация сейчас?

– Взаимопонимания с субъектом так и нет. Мы пытаемся вести диалог, не прекращаем усилия, продумываем даже вариант заявиться на новый инвестиционный проект, чтобы получить под него дополнительную лесную аренду. Посмотрим, как дальше будет. Сейчас взаимоотношения с ведомством практически полностью перешли в плоскость судебных разбирательств.

При действующей производственной программе мощности не загружены на 100%, более того, в отчете за 2021 год мы привели статистику, которая наглядно демонстрирует сокращение производства пиломатериалов, и единственная тому причина – проблемы с сырьем.

Но считаю, ситуацию можно обернуть себе на пользу. Складывающиеся обстоятельства позволят нам наладить более эффективную работу, немного скорректировать выпуск.

– Если с арендой не «развиднелось», значит, и угроза сокращения людей, деятельность которых от этого зависит, осталась?

– Разумеется. И наиболее уязвимы те сотрудники, которые живут в селах и работают на лесозаготовке и транспортировке древесины. Проблема же еще и в том, что люди не готовы при необходимости перемещаться куда-либо, вслед за доступным лесным ресурсом. А региональное Минприроды фактически предлагает как единственное решение: перебросьте людей с одних территорий на другие. Как будто это так просто сделать! Примерно в 70% случаев мы сталкиваемся с нежеланием переезжать, и людей можно понять: у них в селах дома, семьи. Этот персонал мы в итоге теряем.

– Заготовка у вас ведется вручную. С чем это связано? Для меня, жителя Северо-Запада России, это почти забытая практика.

– Из нашего объема в 1,2–1,3 млн м³ вручную заготавливаем около миллиона. Причин тут несколько.

Главный фактор, который оказывает решающее влияние на выбор технологии заготовки – мы ведем выборочные рубки. А это ограничивает возможности тандема харвестер-форвардер, тут требуется более маневренная и компактная техника. Мы проводили очень много тест-драйвов различных машин, варианты для отдельных видов рубок есть, мы продолжаем работать над этим вопросом дальше.

Для развития сортиментной заготовки с помощью машинных комплексов существуют ограничения, и в первую очередь расчистка лесосек. Требования по состоянию делянок таковы, что в лесу мы должны за собой все убирать, что называется, под метелку. С помощью операторов машин сделать это невозможно, а если даже попытаться, стоимость работ становится в разы выше. Оптимальным решением остается использование людей с ручным инструментом и несложных тракторов. Впрочем, мы видим логичным улучшением такой технологии заготовки сочетание ручного труда вальщиков и форвардеров. Это экономически оправданно, много плюсов по логистике: в отличие от тракторов, форвардеры могут сразу вывозить с делянок древесину к дорогам и формировать большие партии для дальнейшей транспортировки на предприятия. С помощью гидроманипулятора форвардер сам может грузить, он наносит меньший урон почве и подросту и прочая. На 2022–2023 годы мы хотели заказать больше 20 машин – но в текущей ситуации, когда эта техника попала под санкции, планы в этом направлении пришлось свернуть.

– Сырье в производстве используете только собственное? Не приобретаете на стороне?

– Производственные мощности компании создавались исходя из структуры и объемов собственного сырья. В связи с расторжением ряда договоров аренды объемы собственного сырья сократились и в настоящее время мы уже покупаем щепу у производителей фанеры для производства MDF и работаем с новыми потенциальными поставщиками.

– А что будет с лесозаготовкой вообще? Цены тоже пошли вниз…

– Как поступит рачительный заготовитель, правообладатель участка лесного фонда, если начался спад потребления древесины? Самое простое и верное решение – снизить объемы заготовки. Пусть себе лес остается на месте, ему же ничего не будет. Зачем рубить любой ценой, превращая стоящий на корню ликвид в категорию скоропортящейся продукции? Ведь без своевременной переработки древесина начнет синеть, гнить и так далее. И уже сейчас мы отмечаем сокращение заготовки, этот тренд будет усиливаться.

А когда избыток древесины на рынке будет так или иначе преодолен, ситуация выравняется и стабилизируется. Но превалирования предложения над спросом на начальном этапе никак не избежать.

Не обойтись и без снижения цен на сырье по осени – те, кто работает в регионах с сезонной заготовкой, заготавливает в зимний период, как ни крути, пойдут работать. Из ближайших регионов это Красноярск, Томск… У них вся инфраструктура, все бизнес-схемы на это заточены. Может, выберут не все запланированные объемы, но сколько-то древесины на рынок добавят, а это не сможет не сказаться на ценах.

У нас ярко выраженной сезонности заготовки нет, поэтому пока – минимум до осени – работаем стабильно.

Если говорить о низкосортной, неликвидной древесине, пригодной для плитного производства, доля экспорта продукции в этом сегменте по сравнению с теми же хвойными пиломатериалами, которые преимущественно экспортноориентированы, всегда была невелика. Большинство производителей плит практикуют закупку такого сырья на рынке. Сейчас они сильно снижают объемы потребления, а значит, будет соответствующее сокращение заготовки, поскольку на рынке образуется избыточный объем, в том числе и низкосортной древесины. Но это характерно больше для европейской части России, за Уралом – чуть полегче.

– Может ли государство помочь бизнесу в сложившемся положении? Какими конкретными мерами?

– Главная проблема в текущей ситуации – это сокращение объемов выручки. Повлияло усиление рубля и закрытие для российских компаний рынков Европы и США. В текущем тренде переориентации экспортеров на внутренний рынок я существенного потенциала не вижу. На мой взгляд, государство может помочь бизнесу в части развития экспортных цепочек поставки, в текущем переориентировании на восточное направление этого явно не хватает. Движение товаров через железные дороги и прохождение таможенного контроля требуют ускорения. Очевидно, потребуется реализация масштабных инфраструктурных проектов и как можно быстрее.

Необходимо для бизнеса сократить административное воздействие. Упростить условия участия в инвестпроектах в области освоения лесов. В остальном, наверное, справимся сами.

Меры поддержки возможны разные, тут нет мелочей. Например, то, что в текущей ситуации не дорожают горюче-смазочные материалы, уже считаю хорошей поддержкой. А представьте, нас вместе со всей Европой лихорадило бы вокруг рынка газа и нефти?!. У нас огромное количество перевозок, и антикризисным решением, которое было давно принято, но только сейчас реализуется, стал метановый проект – перевод транспорта на газ со строительством собственной заправки на территории Павловского ДОКа.

Так что даже в нынешней непростой ситуации возможности есть – но надо напряженно работать с себестоимостью.

– Что сейчас происходит с финансами – доступностью заемных денег, кредитов?

– Деньги сейчас найти можно. Они, если говорить про рубли, сейчас дорогие. И поменялась политика банков в отношении финансового обеспечения, залогов. Но и кто будет вкладываться в условиях полной неопределенности?

– Среди ваших докризисных планов значилось и развитие масштабного инвестпроекта – строительство Кемеровского дерево­обрабатывающего комбината по производству плит MDF. Что будет с этим проектом?

– В Кемеровской области расчетная лесосека составляет 9 млн м³, фактическая заготовка идет на уровне 15%. Мы подобрали себе территорию около 500 тыс. га, там растет в основном береза, а также осина и пихта. Исходя из породного состава лесов, мы решили сделать акцент на знакомом нам продукте – MDF. По плану состав оборудования и общая концепция завода точно такие же, как в Павловске. Но в модернизированном виде: чтобы сразу, с нуля, выйти на те результаты, к которым мы ранее шли шаг за шагом.

Лесоустройство территорий проводилось в 1989–1994 годах, поэтому понятно, что придется самим проводить лесоустроительные работы, местами даже межевание. Подписаны все ключевые договоры с поставщиками оборудования – Siempelkamp, Andritz, Holtec, полностью составлен график работ. Начались подготовительные, изыскательские работы. Велись переговоры с железнодорожниками. А потом наступило 24 февраля…

– Подытожим? Первоочередные задачи сегодня и завтрашние перспективы.

– На всех предприятиях холдинга мы постоянно напряженно работаем для удержания ситуации под контролем. Сегодня важно досконально просчитывать, изучать варианты оптимизации и усовершенствования производственных процессов.

Очень важно, чтобы развивалось строительство. Знаю, что население сейчас готово брать ипотеку под 5–6%, если предложат такую, молодые семьи станут вкладываться в квартиры. А будет строиться жилье, оно потянет за собой все остальное, появится спрос. Стройка имеет огромное значение, по крайней мере, для нас.

Думаю, помогут внутренние резервы, которые многие предприятия ЛПК поднакопили за время пандемии, и особенно в прошлом году. На высоких ценах внутри страны сыграли или на экспорте – неважно, но деньги появились. 2021 год неплохо вытянул отрасль. И прозорливые бизнесмены инвестировали в развитие очень активно – снизили долговые обязательства по кредитам, вложились в новое оборудование и технику. Это тот стратегический запас, который сейчас есть у компаний, который помогает им жить и работать.

Конечно, ситуация далека от штормовых девяностых, все совсем иначе. Упаднических настроений не наблюдается ни в бизнесе, ни банковском секторе. Да, нелегко, но чтоб прямо обрушиться в пике, такого нет. Будем надеяться, что шок скоро пройдет и экономика понемногу начнет разгоняться. 

Справка

Лесная холдинговая компания «Алтайлес»

Основана в 2007 году. Состоит из 15 предприятий, на которых занято около 2,5 тыс. сотрудников. В пользовании компании 902 493 га земель лесного фонда РФ. Предприятия холдинга: «Бобровский лесокомбинат», «Вострово Лес», «Грин-Форс», «Каменский ЛДК», «Корал», «Лебяжье-Лес», «Лес Сервис», «Лесное», «Новичиха лес», «Приобье», «Ребрихинский лесхоз», «Рубцовский ЛДК», «Содружество», «Павловский ДОК», а также управляющая компания (Барнаул). Основные виды продукции: MDF, пиломатериалы, погонажные изделия, клееный брус для деревянного домостроения, пеллеты, брикеты. Инвестиции в новые высокотехнологичные производства составили более 12 млрд рублей.

Источник информации: altailes.com

Текст и фото Максим Пирус