Петербургский лесопромышленный форум

Настало время неординарных решений

11–12 октября 2022 года в Санкт-Петербурге проходил XXIV Петербургский международный лесопромышленный форум. Одно из самых крупных бизнес-мероприятий в отрасли собирает ведущие компании всех отраслей лесного комплекса из России и зарубежья. Конференц-залы отеля Airportcity Plaza St. Petersburg приняли свыше 600 участников из 11 стран, выступили больше 50 спикеров.

Как было заявлено в ходе выступлений, «это фактически единственный живой форум в отрасли, где люди не боятся говорить, что думают, и где действительно есть обсуждение». Предложения активнее высказываться и делиться опытом звучали не только от выступавших отраслевых специалистов, представители законодательной власти открыто признавались, что ждут инициативы от промышленников.

Новые условия требуют неординарных решений

На пленарном заседании сенатор Российской Федерации, член Комитета Совета Федерации по аграрно-продовольственной политике и природопользованию, председатель Экспертно-консультационного совета по лесному комплексу при комитете Совета Федерации по аграрно-продовольственной политике и природопользованию Татьяна Гигель назвала основные проблемы отрасли, которые более подробно обсуждали на круглых столах.

Правительство принимает меры для поддержки лесного машиностроения и отрасли в целом. Субсидируются экспортные транспортные затраты, обсуждаются льготное кредитование, промышленная ипотека, поддержка системообразующих предприятий и многое другое. Но меры поддержки не используются на сто процентов, поскольку представители отрасли о них не знают.

Сложности вызваны прежде всего сильной зависимостью лесопромышленного комплекса от зарубежного оборудования. В стране, по сути, нет профильного машиностроения и станкостроения.

Еще одна проблема – слабая подготовка кадров и нехватка квалифицированных специалистов. Возникает парадоксальная ситуация, когда предприятия жалуются на нехватку кадров, а учебные заведения не знают, где трудоустроить выпускников.

Нет баланса во внедрении научных разработок и новых технологий, подготовке кадров, размещении новых мощностей, финансировании и управлении лесной отраслью. Профессиональное и научное сообщество считает, что решением может стать создание единого цент¬ра управления отраслью – Центра отраслевых компетенций лесопромышленного комплекса на базе Мытищинского филиала МГТУ им. Н. Э. Баумана. Его главной целью станет превращение ЛПК в один из основных двигателей экономики России. Центр будет координировать усилия исследовательских групп, объединять научные центры и полигоны и т. д.

Ждать нельзя

Генеральный директор Ассоциации предприятий мебельной и деревообрабатывающей промышленности России Тимур Иртуганов охарактеризовал ситуацию на мебельном рынке.

По данным Росстата, на 2021 год в стране зарегистрировано около 35 тыс. производителей мебели, включая юрлиц и индивидуальных предпринимателей. Из них реально действующих около 26 тыс. Количество новых компаний ежегодно уменьшается: с 2017 года по апрель 2022 года количество зарегистрированных юрлиц сократилось на 33%, а ИП – на 17%.

Производство мебели в стоимостном выражении за восемь месяцев 2022 года к 2021 году выросло на 21,2%. Натуральное производство за этот период снизилось на 1%. На общую статистику сильное влияние оказал «золотой» период с февраля по апрель, когда росли и цены, и объем выпуска мебели. Если сравнить данные августа 2022 года и предыдущего августа, то фиксируется прирост стоимости на 9% и вместе с тем падение в натуральном выражении на 11%. То есть мебель стала дороже, но заказов стало меньше.

Среди лидеров роста продаж за восемь месяцев 2022 года г-н Иртуганов выделил кухонную мебель (+31%), деревянную мебель для офисов (+37%) и мебель из полимерных материалов (+84%). Последняя составляет 0,65% всех мебельных продаж.

Производство за этот период выросло в нескольких группах: кухонная мебель (+41%), мягкая мебель, трансформируемая в кровати (+28%), металлические кровати (+31%), корпусная мебель в целом (+2%). В остальных группах наблюдается снижение. Также перераспределяется спрос внутри групп, например, в группе «мебель деревянная для спальни» выпуск шкафов и тумб растет, а выпуск кроватей – сокращается. В группе «мебель для гостиной и столовой» производство журнальных столов увеличивается, а обеденных столов и шкафов – падает. В группе «мебель деревянная», не включенной в другие группировки, растет выпуск мебели для прихожей и ванной комнаты и сокращается выпуск дачной, детской и прочей мебели.

Старший аналитик информационно-аналитического агентства WhatWood Марина Зотова оценила динамику производства лесопродукции. По ее данным, квартальная выручка предприятий ЛПК во II квартале 2022 года (594 млрд руб.) сократилась на 1% относительно уровня II квартала 2021 года (602 млрд руб.) и на 14% относительно уровня I квартала 2022 года (691 млрд руб.). При этом с III квартала 2020 года выручка предприятий ЛПК увеличивалась.

Лесопромышленники продолжают инвестировать средства в основной капитал предприятий. Инвестиции за II квартал 2022 года составили 48 млрд руб., что на 5 млрд руб. больше, чем в I квартале 2022 года.

Объемы производства лесопромышленной продукции в январе – августе 2022 года по отношению к аналогичному периоду 2021 года изменились следующим образом. Бумаги и картона произведено 6,8 млн т (–1,1%), ДВП – 469 млн усл. м² (–3,1%), пиломатериалов – 20,2 млн м³ (–6,2%), ДСП и OSB – 6,8 млн усл. м² (–9,9%), пеллет – 1,4 млн т (–12,7%), фанеры – 2,3 млн м³ (–23,9%). Производство целлюлозы немного выросло и достигло 5,9 млн т (+0,8%).

Директор по маркетингу информационно-аналитической компании «ВладВнешСервис» Екатерина Белецкая выступила с сообщением о внешнеэкономической деятельности российского ЛПК. За восемь месяцев 2022 года вывоз древесины снизился на 40% по тоннажу и на 13% по выручке. Видимо, большей частью за счет необработанной древесины, вывоз которой уменьшился на 71%, вследствие чего прибыль сократилась на 65%. Пиломатериалы потеряли 22% в натуральном исчислении и 3% в денежном. Поставки ДВП и MDF снизились на 6%, но ввиду роста цен выручка увеличилась на 6%. А экспорт шпона вырос на 12% по объему и на 19% по стоимости.

В течение восьми месяцев 2022 года можно увидеть другие тренды. Если взять за основу показатели января-февраля, то за июль-август экспорт как ДВП и MDF, так и шпона вырос в натуральном исчислении на 1%, а пиломатериалов – даже на 26%.

Производство фанеры под восходящие микротренды не подпадает. В августе 2022 года оно снизилось по отношению к августу 2021 года на 45%, причем уменьшение объемов началось еще в марте. Это связано с тем, что около 60% произведенной в России фанеры традиционно отправляется за рубеж. Примерно 70% этого экспортируемого объема уходило в страны ЕС, но в июле поток остановился.

С июля по сентябрь немного вырос экспорт в страны Ближнего Востока. Объем их рынков несопоставим с ЕС, но это лучше, чем ничего. Основным потребителем российской фанеры на Ближнем Востоке является Египет: в 2021 году из 308 тыс. т импортных поставок 71% были из России. По сравнению с 2021 годом за январь – сентябрь этого года Египет закупил на 36 тыс. т больше. Также на 100–150% выросли закупки Израиля и Турции, суммарно они составили 43 тыс. т. Есть вероятность, что эти страны закупают фанеру для перепродажи.

Китай производит ежегодно примерно 250 млн м³ фанеры и российскую продукцию покупает в относительно небольших объемах. Объемы растут, но в абсолютных значениях они невелики: 82,81 тыс. м³ за январь – сентябрь 2022 года против 57,37 тыс. м³ за тот же период 2021 года. Закупка пиломатериалов, наоборот, снизилась по сравнению с прошлым годом. За восемь месяцев 2022 года РФ отправила в Китай 9,6 млн м³, на 12% меньше, чем в 2021 году.

Управляющий партнер Zetta Consulting Андрей Заутер оценил перспективы отечественных компаний, ориентированных на внешние рынки. По его мнению, старая рыночная парадигма разрушена и к удачному для ЛПК положению 2021 года не вернется. Запрет импорта технологий ограничивает возможности покупки, обслуживания и ремонта европейского оборудования, от которого полностью зависит вся отрасль. Частичное замещение возможно, но все глобальные инвестиционные проекты поставлены на паузу. Горизонт планирования уменьшился – фигурально до трех дней.

Европа и США окончательно прекратили импорт лесопромышленной продукции из России. В пятом пакете санкций ЕС под запрет попала вся 44-я группа ТН ВЭД («Древесина и изделия из нее; древесный уголь»), восьмой пакет санкций ввел запрет на ввоз из России целлюлозы и бумаги.

Емкости внутреннего рынка России для реализации продукции ЛПК недостаточно, а те внешние рынки, что остались, превратились в «кровавый океан»: предприятия вместо получения прибыли вынуждены поддерживать рабочее состояние, деньги уходят на сохранение производства. Поэтому компаниям-производителям нужно быстро перестраиваться на других потребителей.

На данный момент на мировых рынках пиломатериалов и фанеры наблюдается частичное замедление развития, связанное с ипотечным кризисом в Китае. К «охлаждению» рынка недвижимости привело и повышение процентной ставки ФРС США и ЕЦБ. В результате в октябре цена пиломатериалов опустилась до $200–220/м³, а цена фанеры колебалась от $250 до 450 за 1 м³. По прогнозам Андрея Заутера, развитие рынков фанеры и пиломатериалов замедлится, но будет демонстрировать среднегодовой рост 3–4% до 2027 года.

Спрос на целлюлозу в 2022–2030 годах будет расти на 3,5–3,7% за счет роста рынка экологичных упаковочных материалов и повышения спроса на упаковку в пищевой и фармацевтической отраслях. Пластиковую упаковку постепенно запрещают и будут запрещать.

Мировой рынок топливных пеллет продолжит расти в 2022–2030 годах на 7,5% ежегодно, поскольку цены на энергоносители остаются высокими. Пеллеты относятся к возобновляемым источникам энергии, которые будут использовать все шире. Но если Российская Федерация не будет поставлять пеллеты, то выпадающие объемы заместят другие производители. Возможно, альтернативная продукция окажется ниже качеством, однако спрос на нее все равно будет.

Отечественным компаниям необходимо встраиваться в новую экономическую реальность, искать другие рынки и логистические цепочки. Так, например, Ближний Восток нуждается в материалах для домостроения, географически доступен и отличается невысокой ставкой фрахта в сравнении с европейскими маршрутами.

Компаниям необходимо переориентироваться и изменить политику дистрибуции, исходить из потребностей новых рынков, а не из возможностей производств. Вероятно, придется перепроектировать производственные мощности, поскольку «выпали» европейские поставщики оборудования. Развивать реверсный инжиниринг и готовиться к другому уровню качества продукции. Ждать нельзя, выживет тот, кто быстро адаптируется.

Кроме требований внешних рынков, отечественные компании обязаны соблюдать законодательство Российской Федерации.

Не так страшен лесной кодекс, как подзаконные акты

Заведующий кафедрой лесной политики, экономики и управления СПбГЛТУ, председатель НП «Союз лесопромышленников Ленинградской области» Владимир Петров выступил на сессии, посвященной актуальному состоянию лесопромышленного комплекса.

Лесопромышленный комплекс соединяет два больших блока: лесное хозяйство (охрана, защита, воспроизводство и управление лесами) и лесную промышленность (заготовка, переработка, обработка, целлюлозно-бумажная промышленность, химическая промышленность). Все подотрасли технически и экономически связаны. Но поскольку земли лесного фонда находятся в федеральной собственности, в этой схеме появляется государство, которое тоже экономически и организационно связано со всеми предприятиями лесного комплекса.

На состояние ЛПК оказывают влияние три производственных фактора: природа, труд и капитал. Природа – это земли лесного фонда и леса, которые на них расположены. Этого ресурса достаточно, на данный момент используется примерно 30% расчетной лесосеки.

Проблема с кадрами в отрасли есть, но она связана не с обучением специалистов. В стране достаточно средних профессиональных и высших учебных заведений, которые готовят специалистов, бакалавров, магистров, техников, мастеров для лесного комплекса. Но, по мнению Владимира Николаевича, необходимо возвращаться к институту распределения молодых специалистов, окончивших вузы. «Контрактники» могут выбирать место работы по желанию, но «бюджетники» обязаны либо возместить государству средства, потраченные на их обучение, либо работать по распределению. Это позволит уменьшить средний возраст работников лесного хозяйства.

Обсуждали на сессии и экономические нити, которые связывают государство и лесной бизнес: арендную плату, минимальную ставку и итоговую ставку, которая получается после надбавки каждого субъекта Российской Федерации. Обменивались мнениями по организационным вопросам, касающимся реализации посадочного материала, осуществления контрольно-надзорных функций, представления лесных участков в пользование и т. д.

На круглом столе присутствовали представители разных регионов, как малолесных, так и многолесных. Выступающие говорили примерно об одном и том же, но акцентировали разные «болевые точки». Это говорит о том, что нужно развивать региональную лесную политику, которая должна быть у каждого субъекта Российской Федерации и должна учитывать его экономические, социальные и лесорастительные условия.

Начальник Департамента лесного хозяйства по СЗФО Сергей Штрахов, как представитель власти, призвал промышленников больше проявлять инициативу, поскольку законопроекты должны опираться на предложения занятых в отрасли, а не отрываться от реальности.

Например, чтобы перейти от подхода «спилил – посади» к планированию на перспективу, то есть «посади, вырасти, передай дальше», лесопромышленникам нужно взять на себя часть обязательств по уходу за лесными насаждениями. К положительным изменениям может подтолкнуть смещение акцентов с посадки лесных культур на интенсивное лесопользование и уход за сформированными насаждениями. Эти механизмы еще не прописаны в лесном законодательстве, но их нужно обсудить и сформировать предложение, которое можно было бы «двигать в жизнь» и представить органам власти.

Пример проиллюстрировал заместитель директора ФБУ «СПбНИИЛХ» Александр Степченко, отметивший, что, в отличие от традиционного лесопользования, при интенсивной модели ведения лесного хозяйства за лесом изначально ухаживают по-другому. Интенсивная модель лесного хозяйства – это единственный способ реализации лесоклиматических проектов, мероприятий, направленных на депонирование углерода. Кроме того, в сравнении с экстенсивной моделью она позволяет бизнесу получать с одной и той же территории в 2–2,5 раа больше леса. Однако для этого нужно много чего изменить. В том числе ввести другие целевые породы, поскольку повсеместное выращивание сосны и ели приводит к тому, что в некоторых субъектах не хватает фанкряжа и качественной балансовой осиновой древесины, которую можно получить за 20–30 лет.

Руководитель Центра ответственного природопользования Института географии РАН Евгений Шварц считает, что лесоуправление может выступить драйвером перемен в отрасли. За 10 лет доля российской древесины на мировых рынках снизилась с 18 до 2%, то есть проблемы начались до введения санкций. Одна из причин в том, что всеми лесами пытаются управлять, как хвойными, хотя основной экономический прирост в европейской части России до введения санкций обеспечивали продажа березы и производство фанеры.

Скорость прироста и увеличения запаса углекислого газа у лиственных пород в 1,4–2 раза выше, чем у хвойных. По данным Рослесинфорга, осина поглощает за год до 3,6 т CO2 с гектара, береза – до 3,3 т, дуб – до 3,2 т, тогда как сосна – до 2,4 т, ель и пихта – до 2 т, лиственница – до 1,8 т. Кроме того, горимость лиственных лесов существенно ниже, чем хвойных монокультур.

Крайне важно, по мнению г-на Шварца, внедрить к 2030 году интенсивную модель лесного хозяйства хотя бы на 50 млн га. Экономически стимулировать переход на эту модель может переход с арендной платы за единицу объема древесины на арендную плату за площадь аренды. Это должно подтолкнуть арендаторов к интенсификации лесовыращивания, поскольку все, что выросло за счет инвестиций, пойдет в прибыль, а не увеличит арендные платежи.

Участники форума периодически возвращались к предложению Татьяны Гигель создать единый орган, который объединит лесоводов и лесопромышленников и будет координировать и развитие лесной промышленности, и ведение лесного хозяйства.

Координация развития отрасли

В ходе обсуждения участники форума отмечали, что именно в кризисные периоды востребовано создание Министерства лесной промышленности или по крайней мере отдельного центра управления лесной промышленностью. Например, кризисы 1990-х годов отрасль пережила в немалой степени благодаря централизации. Примером такой организации в другом секторе производства может служить Объединенная судостроительная корпорация.

При централизованном управлении отраслью можно было бы снизить объемы переработки, удержать продажи и цены и продержаться в тяжелое время. Но на данный момент в ЛПК царит анархия. Так, по словам участников форума, фанкряж подешевел вдвое по сравнению с весенним уровнем цен, но зимой его просто не будет, потому что при нынешней ситуации с ценами, запчастями, техникой в лес никто из заготовителей не зайдет. Допустим, на предприятиях есть запасы до декабря, но что делать в январе?

По мнению Тимура Иртуганова, дело в том, что эта проблема находится на стыке зон ответственности Минпромторга и Рослесхоза, и нет органа власти, который может решить ее. В ближайшее время не будут образованы ни министерство, ни комитет, которые объединят лесную промышленность и лесное хозяйство. Впрочем, власти предлагают создать координационный центр лесопромышленного комплекса, который будет интегрировать бизнес-процессы и решать задачи технологического развития отрасли. Организация центра не отменяет важности тех работ, которые ведут вузы в рамках своих компетенций, но он будет координировать эти усилия и тем самым повышать эффективность. Центр компетенций должен заниматься не только подготовкой кадров, но и разработкой новых технологий, а также реверс-инжинирингом решений мировых производителей. Таким образом, центр будет оптимизировать разработку и внедрение передовых технологий в ЛПК.

По планам, о которых рассказал декан факультета лесного хозяйства Мытищинского филиала МГТУ им. Н. Э. Баумана Максим Быковский, центр компетенций будет изготавливать опытные образцы техники и оборудования для машин и механизмов ЛПК, осуществлять контроль и испытания продукции, обучать работников разных категорий, обеспечивать инжиниринговое сопровождение строительства или реконструкции производств, проводить НИР, ОКР и ОТР, востребованные промышленностью.

Но, пока центр не заработал, предприятия самостоятельно решают вопросы с запчастями, а производители оборудования ищут возможность заменить импортные элементы.

Как быть с техподдержкой?

Координатор инжинирингового центра Fссоциации «Лестех» Владимир Швец предложил свое видение ситуации с техническим оснащением предприятий ЛПК.

Лесопромышленная отрасль начала массовую модернизацию производств в начале 2000-х годов. Тогда были сформированы крупные промышленные холдинги и произошел переход от экспорта круглых необработанных лесоматериалов к поставкам продукции первого передела. К 2012–2014 году интенсивность технического перевооружения повысилась. Лесопильные предприятия стали переходить с устаревших технологий к современным, избавляться от человеческого фактора и кратно повышать производительность. И вплоть до 2022 года устойчиво и непрерывно развивалась техническая база.

На данный момент европейские производители основного технологического оборудования для лесопильных предприятий прекратили поставки, а их службы техподдержки не отвечают на письма и звонки. Некоторые производители даже удалили со своих сайтов страницы на русском языке. Аналогов высокопроизводительного лесопильного оборудования в России нет. Турецкое и итальянское, которое можно приобрести, в России эффективно использовать невозможно.

Со вспомогательным оборудованием ситуация схожая, за исключением того, что есть отечественные аналоги оборудования для сортировки и подачи бревен в лесопильный цех (30–40 досок в минуту), удаления отходов и сортировки пиломатериалов.

Проекты, оплаченные до 24 февраля 2022 года, реализуются с существенными ограничениями. Каждая компания интерпретирует санкции индивидуально, и если частные компании могут рисковать, то акционерные компании не будут работать с РФ принципиально. Поставщики опасаются репутационных рисков на своих традиционных рынках и уходят с российского, при этом отказываются направлять в Россию специалистов на шеф-монтажные и пусконаладочные работы.

Под ограничения на поставки в Россию попали ленточные пилы, широкая гамма оборудования для целлюлозно-бумажной промышленности, запасные части с возможностью двойного применения (но компании не занимаются анализом каждой детали), электронные компоненты. Спикер считает, что страну лишат запчастей, ПО и сервиса – это вопрос времени.

Каковы пути решения проблем с поставками оборудования для российских лесопильных предприятий? Первый вариант – решение «сверху». Оно предполагает создание государственного ресурсного центра компетенций лесной промышленности. Второй вариант – решение «снизу», по инициативе крупнейших лесопромышленных холдингов. В этом случае понимание потребностей отрасли будет ближе к практике, а методы решения задач могут быть разными, от слесарных мастерских до создания центра по изготовлению оборудования. Но, пока нет потребности, это не случится. Так или иначе, варианты будут развиваться в одном направлении.

Во-первых, рациональным решением может быть только проектирование и производство нового оборудования. Создание с чистого листа потребует около 10 лет, поэтому разумно использовать реверс-инжиниринг, который сократит разработку до 3–4 лет. Во-вторых, необходимо определить парк оборудования, который перекроет минимальные потребности лесопромышленных предприятий. При этом оборудование нужно максимально стандартизировать и использовать стандартные узлы и компоненты, выпускаемые в дружественных странах и России. В-третьих, на базе крупных лесопромышленных холдингов целесообразно создать инжиниринговые центры, которые обеспечат их потребности и при необходимости помогут масштабировать технологии для смежных отраслевых предприятий.

До того как эти задачи могут быть решены, нужно сосредоточиться на модернизации оборудования.

Пока нет явной необходимости в расширении мощностей, стоит обратить внимание на увеличение объемного выхода пиломатериалов. Так, средний объемный выход на Северо-Западе России составляет около 51%, а в Скандинавии – примерно 56%.

Увеличить объем переработки поможет внедрение машинного зрения и оптимизации на этапах сортировки сырых и сухих пиломатериалов, изготовление современных узлов основного технологического оборудования, позволяющих увеличить качественные показатели лесопильных линий (например, замена головного круглопильного агрегата, который позволяет производить только по одной боковой доске, станком, производящим две боковые доски), а также внедрение систем 3D-измерения и оптимизации загрузки бревен и брусьев в станок.

Директор компании «Автоматика-Вектор» Олег Смольков рассказал, с какими проблемами сталкиваются отечественные производители автоматизированных систем. Программное обеспечение для проектирования производится преимущественно в США, и, хотя лицензии пока работают, обновить его уже нельзя. Крайне проблематично сегодня купить западные процессоры, датчики, частотные преобразователи и прочую элементную базу. Комплектующие на рынок поступают, но если «Автоматика-Вектор» была официальным дистрибьютором и получала скидку у поставщиков, то теперь вынуждена покупать по стоимости выше рыночной и доплачивать за сложную логистику. В результате продукция дорожает, но компания продолжает выпускать сканеры.

А, например, модификация сканера RuScan позволяет повысить эффективность производства примерно на 7% и востребована на предприятиях, которые перерабатывают от 40 тыс. м³ пиломатериалов в год. И, в отличие от европейских производителей, которые прекратили техподдержку поставленного оборудования, «Автоматика-Вектор» остается на российском рынке.

Менеджер проектов Wood Engine Анна Пахомова рассказала, что компания, которая плотно занималась релокацией европейского оборудования, переключилась на собственное производство. При перевозке из Европы в Россию как отдельных производственных линий, так и целых заводов, оборудование приходилось разбирать, чинить, настраивать и вновь пускать в эксплуатацию. И теперь компания использует приобретенный опыт для разработки и производства на собственной площадке оснащения для лесопильных производств – линий сортировки досок, бревен, различных конвейеров. Разрабатывает обвязку линий лесопиления механизацией.

Конструктор из «Тром-8» Георгий Козлов представил разработанный в компании форвардер на шинах сверхнизкого давления. Элементная база машины очень простая, использованы детали преимущественно российского производства, в частности? раздаточная коробка и мост Газ-66. За счет шин с давлением 0,2–0,4 атм машина не проваливается на болотистых участках. При весе 10 т форвардер перевозит по бездорожью 10 т сортиментов. Давление на почву при полной загрузке сопоставимо с давлением, которое оказывает на грунт человек, и составляет 0,3 кг см². Специализированная машина для экстремальных условий – российская разработка.

Все участники форума согласились, что ситуация в отрасли тяжелая и, вероятно, со временем только осложнится. Причины – падение цен, снижение объемов заготовок, отказ иностранных компаний обслуживать поставленное оборудование и другие.

Острая тема – меры государственной поддержки: отрасль мало ими пользуется, сетуют представители власти, а бизнес резонно отвечает, что получить целевую помощь крайне сложно. Впрочем, отраслевые союзы и ассоциации ведут диалог с государством и ситуация постепенно меняется.

Эксперты отмечают, что запрет экспорта в ЕС сильно ударил по многим компаниям, которые будут вынуждены выходить на другие доступные рынки, менять модель дистрибуции и выстраивать новые логистические цепочки. 

Текст Роман Иванов
Фото Рестэк