Повышение мотивации молодежи для работы в лесном комплексе

Проблемы кадрового голода предприятий и организаций лесного комплекса по большей части связаны с постепенным выбытием кадров «из советского прошлого» и отсутствием у молодежи желания работать в лесной отрасли по ряду причин.

Во-первых, с начала перестройки в принципе закончилась государственная агитация (пропаганда) честного производственного труда. Кино и телевидение начали прославлять всевозможные направления деятельности, кроме рабочих и инженерных специальностей. Человек труда вообще, лесничий, лесозаготовитель, деревообработчик в частности, перестали быть примерами для общества, а значит и интерес к такой деятельности у молодежи быстро сошел на нет. Кто сейчас вспомнит, когда в последний раз снимали фильм о работниках лесного комплекса, не считая криминального бизнеса «черных лесорубов»? И это общая проблема многих отраслей народного хозяйства.

Во-вторых, уничтожена естественная для человека мотивация продвижения по карьерной лестнице (возможности социального лифта, как сейчас модно говорить). Если во времена СССР обязательным для руководящего состава в любой отрасли было профильное образование и опыт работы (руководитель должен «знать театр с вешалки»), то сейчас, во всяком случае в лесной отрасли, на вооружение взято ленинское допущение кухарки, управляющей государством. Не будем рассматривать частный лесной бизнес разных форм собственности, он принимает решение, руководствуясь своими законами и логикой, хотя и там сплошь и рядом на руководящих должностях встречаются люди, весьма смутно представляющие специфику управляемых ими процессов, не знающие терминологического аппарата и т. д. Посмотрим «с головы»: если лесной комплекс так важен Российской Федерации, то почему для руководителей лесного хозяйства страны не обязательно специальное образование? Когда последний раз Федеральное агентство по лесному хозяйству (Рослесхоз) возглавлял человек, имеющий профильное лесное образование? При этом профессионально подготовленные сотрудники с огромным опытом в лесном хозяйстве не испытывают никаких иллюзий по поводу возможностей своего карьерного роста, поскольку «больше всего в колхозе работала лошадь, но председателем так и не стала». Вышесказанное касается и ряда лесных образовательных учреждений, а также лесопромышленных предприятий, включая крупные, в которых противоположная кадровая политика (когда руководителями ставят верных, а не умных) приводит к колоссальным экономическим потерям. И совсем нет примеров, когда за просчеты безграмотный управленец был серьезно наказан, обычно все ограничивается переводом на руководящий пост в другом направлении отрасли или другой отрасли. Разумеется, молодые люди, знающие картину по рассказам, например, родителей, стремятся стать «эффективными менеджерами», а не специалистами лесного комплекса.

В-третьих, мировоззрение современной молодежи, готовящейся сейчас выйти на рынок труда, существенно изменилось в сравнении с существовавшим в начале XXI века. Информатизация почти всех сфер жизни вкупе с пандемией COVID- 19 привели к очень широкому распространению дистанционной работы, часто не связанной с созданием общественно полезного продукта. Опыт собеседований с кандидатами получения востребованных и высокооплачиваемых специальностей, например, оператора лесной машины, показывает, что для большой части претендентов лимитирующим фактором является не высокая заработная плата, ради которой люди старшего поколения готовы терпеть определенные лишения и неудобства, а отсутствие возможности постоянного общения в социальных сетях и мессенджерах. Прежде всего это молодые люди, выросшие в больших городах. Переезд в лесную местность их пугает, деятельность, связанная с ручным трудом, отталкивает. Но работа с лесом не предусматривает «удаленку», в лучшем случае «вахту», коренные жители больших городов, как правило, к такому не готовы.

Из этого вытекает следующая причина кадрового голода предприятий и организаций лесного комплекса: подавляющее большинство бюджетных мест в учебных заведениях лесного сектора сосредоточены в больших городах, удаленных от эксплуатационных лесных массивов. Не будем их перечислять, они хорошо известны специалистам лесной отрасли. Широко известно, что такие вузы с обучением лесным специальностям городские абитуриенты выбирают, если балл по ЕГЭ не позволяет поступить в более привлекательные. При этом с первого и до последнего дня учебы у них нет желания работать с лесом, как и серьезно овладевать лесной специальностью. Обязательная отработка по специальности (ранее известная как распределение) сейчас отменена, так что бюджетные средства, выделенные на подготовку этих «специалистов», потрачены впустую. Одновременно абитуриенты из глубинки, по ряду объективных причин, часто набирают низкий балл по ЕГЭ и даже при желании не всегда могут пробиться на бюджетные места в лесные образовательные учреждения больших городов, платное обучение им недоступно.

Как устранить первые две причины и возможно ли это, трудно сказать. Но третью и четвертую преодолеть довольно просто: перевести большую часть бюджетных мест на обучение по лесным специальностям в «лесные» субъекты Российской Федерации – Хабаровск, Якутск, Братск и другие. На Петербургском лесопромышленном форуме 2021 года в очередной раз прозвучало предложение распределять средства на подготовку кадров лесного комплекса по субъектам РФ в соответствии с масштабами лесного комплекса и планов его развития.

Например, в 2019 году Агентство по развитию Дальнего Востока и Арктики обнародовало планы реализации семи мегапроектов в лесном комплексе Дальнего Востока, которые требуют 6,5 тыс. квалицированных кадров. Но никто не задумался, где их взять. Ведь лесные вузы Дальнего Востока выпускают по специальности «Технология и оборудование лесозаготовок и деревообработки» не более 30(!) человек в год. Так, может быть, необходимые для развития дальневосточного лесного комплекса кадры надо готовить на Дальнем Востоке? Предварительно целевым образом вложив средства в учебную инфраструктуру? Эти учебные заведения будут обеспечены самым главным ресурсом – местной молодежью, обычно неизбалованной, как в крупных городах, представляющей лесную специфику и готовой работать с лесом. Если же житель мегаполиса сочтет работу в лесной отрасли призванием, его конституционное право на образование никак не будет нарушено – он сможет поступить в учебное заведение «лесного» субъекта РФ. Да, изначальные и не очень большие относительно затрат на создание новых лесопромышленных предприятий вложения потребуются. Причем большую их часть, скорее всего, согласятся выделить местные лесные предприятия и организации, чтобы сэкономить как минимум на последующем корпоративном обучении. Зато реальные места для практик, реальные заказчики будущих кадров, реальные объекты для научных исследований будут довольно близко, что позволит сократить средства и время на необходимые перемещения. Не говоря уже об очень существенном повышении качества подготовки кадров и научных исследований для предприятий и организаций ЛПК. 

Текст:
Ольга Григорьева, канд. с.-х. наук, доцент каф. лесоводства СПбГЛТУ
Игорь Григорьев, д-р техн. наук, профессор каф. ТОЛК, Арктический ГАТУ