«Керка» – значит «дом»

Идею заняться строительством бревенчатых домов молодому архитектору из Коми Дмитрию Ткачу подала его школьная учительница. Пошел в одной тургруппе с ней на плато Маньпупунер к знаменитым «мансийским болванам», а по пути она рассказывала о столетнем доме своего дедушки. И о том, как мечтает поставить рядом с ним новый – в таком же традиционном северном стиле, но уже с современной «начинкой». Вот только не знает, кому такой заказать.

И первый свой дом Дмитрий построил именно для нее.

Свой строительный бизнес он начинал на родине, в Троицко-Печорске (дом для учительницы поставили неподалеку, в маленькой деревне Кедровка на высоком берегу над рекой Печорой). Собственных средств для начала дела не хватало, подал заявку на грант в местную администрацию, выиграл полмиллиона. Деньги получил в 2015 году, зима тогда выдалась холодная, но ждать тепла не стал.

– Руки уже чесались скорее к делу приступить. Привлек знакомых, и стали в начале января рубить дом. На улице минус сорок было, так что мы сразу примерно четверть инструментов, закупленных на грант, и поломали, – смеется Дмитрий. – Но дом получился хороший, даже по моим нынешним меркам. Когда уже подрос профессионально, недавно осматривал его – никаких щелей и перекосов, все ровно и красиво.

Архитектором он мечтал стать с детства. Поступил в университет в Ухте, окончив его, решил, что работать по профессии будет на юге. Два с половиной года «архитекторствовал» в районе Черного моря – то в Краснодарском крае, то на Украине. Но в 2014 году жизнь сложилась так, что нужно было возвращаться в Троицко-Печорск, где работы по специальности для Дмитрия не нашлось. Устроился в районное управление культуры, но «бумажная» служба совсем не нравилось.

Начальство, к счастью, оценило креативного парня и поддерживало его идеи, даже такие, которые на первый взгляд казались безумными. Чего стоила, например, инициатива организовать арт-фестиваль «Сено» в деревне Гришестав, где живут 12 (!) человек, и кроме электричества нет никаких особых благ цивилизации, – даже сотовые почти «не ловят». Однако, сейчас на этот фестиваль собираются по три тысячи человек и больше из разных регионов страны. Организовать такое мероприятие, подразумевающее возведение его участниками арт-объектов (скульптур, беседок и прочих сооружений из растительных материалов – сена, веток, древесины) было сложно. Дмитрий Ткач позвал на помощь знакомых по университету, в числе прочих приехал преподаватель УГТУ Алексей Гарштя со своей невестой Марией Дружининой. Общаясь во время фестиваля, Дмитрий поделился с ними идеей организовать строительство современных бревенчатых домов по оригинальным проектам, но в традиционном стиле. Вот так они и «сообразили на троих» компанию «Керка». Над названием тоже думали вместе, в итоге сошлись на самом простом и очевидном варианте – «керка» на коми языке означает «дом».

Первые заказчики появились благодаря «сарафанному радио», потом помогла информация в интернете – ребята сделали сайт, страницы в социальных сетях, где выкладывали проекты домов, фото и видеозаписи со стройплощадок. Однажды случайно обнаружили, что один из их проектов некая домостроительная фирма выдает за свой. Решили поискать по Сети, нет ли еще таких плагиаторов, и обнаружилось, что их работы активно присваивают по всей России. С одной стороны – обидно, с другой, даже польстило – плохое воровать не станут.

Перед тем, как начать строить первый дом, Дмитрий поехал учиться плотницкому делу в Уфу.

– В университете мы шесть лет учились на архитекторов, в целом было очень интересно, но вот практическому деревянному домостроению – как правильно бревно заготавливать, как его хранить, следить за его состоянием, сруб укладывать – никто нас не учил. Поэтому и поехал на курсы. Плотник нам преподавал опытный, но месяц учебы – это все же очень поверхностно. Первое время сильно не хватало опыта, учились на ошибках, переделывали. В процессе все записываем, оттачиваем, так постепенно пришли к хорошим результатам, – рассказывает Дмитрий Ткач. – Ездил за опытом на другие домостроительные предприятия в Коми, в Йошкар-Олу. Очень хочется побывать в Канаде, посмотреть на ту самую канадскую рубку, как ее «в оригинале» делают.

Первое время Дмитрий в своей маленькой компании был на всех должностях сразу – и проектировал, и строил, и другими плотниками руководил, и на делянки к поставщикам древесины ездил. Мария и Алексей занимались проектированием, в Троицко-Печорске бывали наездами. Потом «Керка» стала и их основной работой. Собрали бригаду из хороших плотников, нашли поставщиков, пошли заказы. Так что со временем обязанности перераспределились: Алексей работает с клиентами и документами, Мария – архитектор-проектировщик (по необходимости к разработке проектов подключаются и мужчины), Дмитрий решает вопросы, связанные с производственным процессом, закупкой и доставкой сырья, но плотницкое дело не забывает – берется за топор, чтобы помочь бригаде, когда сроки поджимают.

В прошлом году было решено перебазироваться в Сыктывкар и устроить строительную площадку в одной из промзон столицы Коми. В Троицко-Печорском районе были свои плюсы – хорошая древесина буквально под боком, но заказы шли в основном из других районов и из-за пределов Коми; перевозить готовые срубы домов, бань, беседок к покупателям было очень сложно. По железной дороге – невыгодно, поскольку обычно груз занимал половину вагона, а платить приходилось по полной, плюс дополнительные расходы по погрузке-разгрузке. Автоперевозчики в отдаленном от центра Коми районе запрашивали двойной тариф. В ноябре, когда наступил просвет в заказах, нашли подходящую площадку под Сыктывкаром, собрали оборудование и переехали. В январе начали работу на новом месте.

– С производственными проблемами мы справляться научились, сейчас основные сложности для нас мотивационные: по доходам работаем пока практически «в ноль». Первый дом строили по цене стройматериалов, все-таки первый опыт. Потом чуть выше себестоимости, доходы появились, но и расходы у нас немалые. Мы же не из бруса дома делаем, которые можно вообще без своей площадки строить: привезли только что закупленный материал к клиенту на участок и там, на месте все собрали. У нас своя площадка с краном, местом для складирования бревен, все это требует очень серьезных расходов, – отмечает Алексей Гарштя. – Мы себя позиционируем как людей, которые стараются делать качественно и по уму, поэтому стараемся не хвататься за все заказы подряд. Наш клиент – это человек, который хочет построить хороший, экологически чистый и внешне интересный дом, а не просто заказать деревянный сруб подешевле. У нас, например, три семьи врачей в заказчиках, они хотели именно бревенчатый дом, хотя по стоимости он сопоставим с кирпичным. К сожалению, многие даже не видят разницы между бревенчатым домом и срубом из оцилиндрованного бревна. А это совершенно разные вещи! У нас ребята бревно вручную очищают лопатой, потом скобелем, сохраняется естественный рельеф древесины.

Бревна домостроители закупают тоже только спиленные вручную, харвестерной заготовки не признают. В том числе и потому, что, по словам Дмитрия, предприятия, которые пользуются лесозаготовительными комбайнами, ориентируются в первую очередь на стандартное, наиболее востребованное заказчиками бревно. Кроме того, харвестерная заготовка порой дает очень много дефектов, которые плотники потом маскируют глубокой шлифовкой.

– Поэтому подходящий лес для деревянных срубов даже в Коми найти трудно, как ни странно, – говорит Дмитрий. – В основном пилят «четверку» и отправляют ее в Китай, а нам нужны бревна длиной в шесть-девять метров, и большого диаметра. Из тонкого бревна хороший дом не построить. Вот смотрите: зачастую те, кто делает срубы из оцилиндрованного бревна, используют максимальный диаметр 26 см.

Заказчик смотрит: все идеально ровно, красиво, и бревно вроде бы толстое. Но там паз только сантиметров 12 толщиной, соответственно и реальная толщина стены такая! А на севере должно быть, как минимум, 18 см по строительным нормам. Мы используем бревна диаметром 32-38 см в вершинке, бывает и до 60, в комле еще толще выходит. Паз шире, дом теплее. А 26 см – это только на бани.

За два с половиной года Дмитрий, Алексей и Мария разработали полсотни проектов различных бревенчатых строений. При этом даже в тех случаях, если заказчик «запал» на готовый проект, одинаковых домов не строили – всегда переделывали под индивидуальные пожелания.

– Сначала хотят только одну перегородку перенести, потом что-то еще решают сделать иначе, а в результате весь дом меняется. Но так и должно быть – дома должны проектироваться под конкретную семью, люди ведь разные, привычки у них разные и интересы, – говорит Мария. – Заказывают у нас в основном дома и бани, примерно пятьдесят на пятьдесят, хотя, похоже, домов сейчас станет больше. – Планы на будущее? Конечно, развивать дальше наше дело, но, кроме того у меня есть идея – продвигать плотницую профессию в Коми. Если это дело красиво презентовать с фото, видео, может, у кого-то появится желание стать хорошим плотником, – говорит Дмитрий Ткач. – Что у людей ассоциируется со словом «плотник»? Какой-то грязный до черноты мужик, пьяный, весь в опилках. Но на самом деле это уникальная профессия, в той же Канаде профессиональные плотники – на вес золота. Некоторые специалисты с высшим образованием могут позавидовать их знаниям, навыкам. Я надеюсь добиться того, что работу плотника у нас будут больше ценить.

Анна Потехина