Конференция «Леса России»
Площадка для коммуникации науки и бизнеса
С 22 по 24 мая 2024 года в первом лесном вузе России – Санкт-Петербургском государственном лесотехническом университете имени С. М. Кирова прошла IX Всероссийская научно-техническая конференция «Леса России: политика, промышленность, наука, образование». В отличие от других профильных мероприятий, это собирает как представителей бизнеса и органов власти, так и научных работников, преподавателей и будущих промышленных специалистов. Участники обсуждали как глобальные вопросы лесной отрасли, так и прикладные решения конкретных задач.
Во вступительном слове начальник Департамента лесного хозяйства по СЗФО Сергей Штрахов напомнил, что конференция «Леса России» представляет ценность как платформа для дискуссий. «Здесь именно та площадка, которая помогает нам, федералам, и нашей Родине находить дальнейшие пути движения, – отметил он. – Потому что вы можете честно и откровенно говорить на разные темы, это мы не всегда можем себе позволить. Именно на основании ваших решений мы вносим изменения в законодательство». Спикер отдельно отметил позитивную тенденцию: на отраслевых встречах все чаще рассматривают вопросы экологии. Косвенно это может означать, что наиболее острые вопросы выживания экономического сектора решены или почти решены, и появились ресурсы, которые можно направить на «долгоиграющие» направления.
Если смотреть шире, то конференция выступает как системообразующее событие для лесопромышленного комплекса России. Именно такие мероприятия ориентируют подготовленных университетом будущих специалистов на решение реальных задач. Получив небольшой практический опыт, вчерашние студенты гораздо смелее продвигаются по профессиональному пути.
«Наша компания была организована в 1996 году и на 95% состояла из выпускников Лесотехнической академии, – аргументировал это соображение заместитель генерального директора по качеству компании "Шмидт энд Олофсон" Андрей Митченко. – И за 22 года работы я встречал их по всей нашей огромной стране, от Комсомольска-на-Амуре, и даже дальше на северо-восток, до Костомукши на финской границе».
В программу конференции вошли вопросы лесной политики, лесоустройства и лесовосстановления, депонирования углерода, биоэнергетики, лесопромышленного производства, дендрологии, переработки древесных отходов, деревянного домостроения и другие. Рассмотрим тренды, которые были заданы на пленарном заседании.
Баланс углерода
Углеродная нейтральность уже давно одна из приоритетных тем для ЛПК. Еще в 2019 году Россия подписала Парижские соглашения по климату. То есть приняла обязательства снижать выбросы парниковых газов и вести их точный учет. И круг задач, связанных с этой темой, становится все шире. Например, возник вопрос, какими данными пользуются при расчетах.
До последнего времени отечественные специалисты были вынуждены оперировать информацией о запасах углерода и потоках парниковых газов, полученной из зарубежных источников. И поэтому в рамках инновационного проекта «Единая национальная система мониторинга климатически активных веществ» создаются полигоны, которые позволят оценить объемы накопленного углерода во всей лесной системе России. В частности, если сейчас в национальной статистике поглощения парниковых газов не учитывается доля сельскохозяйственных земель, заросших лесом, то тестовые площадки позволят получить информацию о запасах углерода в них.
Используя данные, полученные с тестовых полигонов, ученые смогут разрабатывать более полные сценарии декарбонизации отраслей экономики и программы борьбы с опустыниванием.
Директор Центра по проблемам экологии и продуктивности лесов РАН Наталья Лукина напомнила, что одной из причин изменения климата стало повышение содержания парниковых газов в атмосфере вследствие развития промышленности и интенсивного потребления ископаемого топлива. Если последние 800 тыс. лет концентрация парниковых газов в основном составляла 200–280 ppm (миллионных долей), то сегодня повысилась до 400 ppm. При этом концентрация углекислого газа достигла 150% доиндустриального уровня, метана – 260%, а закиси азота – 124%.
Для того чтобы противостоять изменению климата, человечество может использовать два способа воздействия на парниковые газы: снижение объема выбросов и увеличение поглощения нежелательных примесей. Лесные системы, даже занимая 30% суши, весьма эффективно «складируют» углекислый газ – депонируют его в таком же объеме, как и мировой океан, покрывающий 70% поверхности Земли.
Всю свою историю человек менял состав наземных экосистем, в первую очередь регулировал площадь лесов. Десять тысяч лет назад леса занимали 70% суши, и даже малые шаги по восстановлению status quo дадут значимый прирост целевых показателей депонирования углекислого газа. Кроме того, леса – это экосистема, состоящая не только из растительных, но и из животных биотических компонентов и микроорганизмов. А биоразнообразие также оказывает сильное влияние на изменение климата.
Кому нужна сертификация?
Система лесной сертификации FSC пришла в Россию в 1998 году, выдала первый сертификат в 1999 году и с тех пор интенсивно развивалась. Но в 2022 году свернула деятельность. Не секрет, что в тот момент многие компании задались вопросом, зачем им лесная сертификация? На него постарались ответить главный специалист по управлению цепочкой поставок древесины и лесной сертификации АО «Группа "Илим"» Елена Пьянкова и менеджер по управлению проектами системы добровольной лесной сертификации «Лесной эталон» Михаил Карпачевский.
По мнению Елены Пьянковой, покупателям важно, чтобы компания могла подтвердить устойчивое развитие, показать свою легальность, социальную направленность, заботу об экологии и т. д. Кроме того, как внутри компании, так и в отношениях с поставщиками продолжает работать система должной добросовестности, которая направлена на минимизацию риска закупки материала из неприемлемых источников. И она эффективна. Руководство компании посчитало, что необходима такая система, которая при помощи оценки и независимых аудитов могла бы подтвердить, что компания выполняет вышеуказанные требования, а не просто декларирует их. И в начале 2024 года все филиалы группы «Илим» прошли аудит по Национальной системе лесной сертификации (НСЛС) на соответствие стандартам лесоуправления и цепочки поставок.
В России развивается несколько подобных систем. Чем же был обусловлен выбор НСЛС? По оценке Елены Пьянковой, НСЛС базируется на требованиях отечественного правового поля. Группа, разрабатывающая стандарты, оценила риски, кроющиеся именно в российских законах, но пренебрегла нерелевантными для нашей страны условиями вроде специального запрета на детский труд.
Разумные требования, содержащиеся в используемых прежде стандартах, в том числе нацеленные на устойчивое развитие, были при этом сохранены. Другими словами, появились условия, связанные не только с законодательством. Кроме того, систему оптимизировали, в частности, отказались от разделения на сертифицированную и контролируемую древесину.
Стандарты НСЛС содержат ряд требований, взятых из системы менеджмента качества ISO, которые были довольно размытыми в стандартах FSC. К примеру, в период проверки аудиторы работают не с ответственными за сертификацию, а привлекают высшее руководство. Это стимулирует предприятие выявить проблемы и улучшить систему управления, повысить устойчивость, в том числе финансовую.
Михаил Карпачевский в своем выступлении акцентировал внимание аудитории на процедурах планирования лесного хозяйства. «Особенность традиционной системы ведения лесного хозяйства состоит в том, что она всегда была ориентирована на выращивание хвойной древесины для коммерческих целей, – отметил спикер. – Но понимание ценности леса меняется во времени. Если на определенном участке 200 лет назад высаживали сосну для будущей заготовки, то в 1980-х этот лес воспринимался прежде всего как объект рекреации, а теперь это вообще национальный парк, памятник природы. В своей работе лесоводы всегда должны ориентироваться не на короткий, а на длительный срок».
При этом выращивание древесины не фундаментальная и не единственная цель сохранения лесов. Одновременно нужно решать задачи увеличения поглощения углекислого газа и перехода российской экономики к нулевому углеродному следу, а также расширения территорий ценных лесов для сохранения биоразнообразия, в том числе сохранения редких и исчезающих видов.
Но, во-первых, в основе действующей системы лесопользования уже заложены противоречия. Преимущественно работает экстенсивная схема, когда на участках вырубается самый спелый хвойный лес. А затем, чтобы обеспечить необходимые объемы заготовки, лесная промышленность переходит на неосвоенные территории, в малонарушенные леса. Во-вторых, дополнительные проблемы возникают, когда правила, выработанные для выращивания хвойной древесины, автоматически переносятся на реализацию других целей. К примеру, если поставлена задача выращивать лес, чтобы остановить изменение климата, то стоит высаживать не ель – аутсайдера с точки зрения поглощения и фиксации углекислого газа – а дуб.
Дополнить консервативное традиционное лесное хозяйствование, повысить его гибкость и призвана лесная сертификация, которая позволяет оперативно продвигать новые методы. Кроме того, добровольная сертификация обращена к мотивированному лесопользователю, который стремится не просто выполнять требования нормативной базы, а вполне осознанно получать видимый лесохозяйственный результат. Широкий набор инструментов в таких руках обеспечивает высокий экономический эффект.
Экономика и политика
Заведующий кафедрой лесной политики, экономики и управления СПбГЛТУ профессор Владимир Петров в своем выступлении подчеркнул, что рассматривает лесную политику, экономику и управление как триединую сущность. Такой системный подход дает объемное видение лесного комплекса. Актуальный сейчас, он не потеряет значимости и в случае введения частной собственности на леса.
В идеале лесную политику можно представить как переговорный процесс основных игроков для достижения баланса интересов. Но сегодня ближе к реальности другое определение: это реализация государственной власти. Фактически страна отчасти модернизирует плановую экономику.
Экономика остается планово-рыночной с 1993 года, когда началась приватизация отдельных предприятий лесного комплекса. Крен в сторону рыночных отношений сейчас уравновешивается набирающим обороты планированием. Чрезмерное количество бумаг и видов отчетности формализуют подход к лесу. Из поля зрения управленцев выпадает то, ради чего работает отрасль. При этом большую часть проблем создает не сам лесной закон, а огромное количество крайне детализованных подзаконных нормативно-правовых актов.
Но лес – это система, которая развивается по законам природы. Поэтому между ними и официальными документами неизбежно возникает конфликт, жертвами которого становятся либо предприниматели, либо чиновники.
Правительство оценивает вклад экономики лесопромышленного комплекса во внутренний валовый продукт немногим больше 1%. И это неплохой результат, в других лесных державах этот вклад достигает 2%. Однако эффективность лесопользования может быть выше.
В частности, в аренде находятся 25% российских лесов, которые могли бы использоваться. И заготавливается тоже примерно четверть допустимого объема древесины. Конечно, все это сказывается на возрастной структуре лесов – начинают преобладать спелые и перестойные, которые не только хуже депонируют углерод, но и, наоборот, выделяют его за счет разложения древесины. То есть одни компоненты системы всегда влияют на другие.
В том, что касается управления, Владимир Петров последовательно придерживается следующей точки зрения: «В модели лесного законодательства, которая была бы эффективной для Российской Федерации, должен быть один рамочный федеральный лесной закон. И каждый субъект РФ принимает свои полноценные лесные законы. Нет никаких подзаконных нормативных правовых актов, только рекомендации. А все решения на локальном уровне принимают специалисты, бывшие студенты, которые грамотно используют полученные знания.
Сейчас у нас, наоборот, все решения принимают на высшем уровне. Но как это делать эффективно, если у нас все регионы разнородные? Есть многолесные и малолесные, есть пустыни и полупустыни. А закон везде один.
И если в регионах законы принимают с учетом экономических, экологических, трудовых ресурсов, это будет только во благо. Даже за последние два года де-факто произошли существенные изменения во всех отраслях народного хозяйства, в том числе в лесном комплексе. При этом вся система законодательства де-юре осталась неизменной. Это несоответствие должно быть устранено, для того чтобы установить баланс интересов органов государственной власти на разных уровнях и предпринимательских структур. Такой должна быть стратегическая цель развития нашего комплекса хотя бы на ближайшие пять лет».
***
Подводя итоги, можно обратить внимание, что у каждой из трех наиболее обсуждаемых тем свой интересант. Углеродной нейтральностью озабочено государство, развитием добровольной сертификации – бизнес, а методологией управления лесами занята научная общественность.
Но так ситуация видится в моменте. Со временем сценарии декарбонизации бесшовно соединятся с требованиями устойчивого развития и экологической ответственности. А те, в свою очередь, станут фундаментом политики управления лесами, которую проводит государство.
Иначе говоря, развитие лесной отрасли требует от участников рынка комплексного подхода и решений с расчетом на перспективу. Тематически научно-техническая конференция «Леса России» куда шире поиска решений конкретных практических, пусть и самых насущных, задач. Участники стараются мыслить глобально. Представители отрасли обсуждают не только как развивать лесопромышленный комплекс, но и что делать с изменением климата, как восстанавливать леса. Пусть не все идеи и разработки идут в дело, важно знать, что государство прислушивается к участникам рынка. И, похоже, лесной бизнес не против повышения интенсивности этого взаимодействия. Многие говорят о необходимости создания отдельного лесного министерства. И если российское правительство примет решение о его формировании, эта структура не будет испытывать недостатка в аргументированных и выстраданных рекомендациях по стабильному и поступательному развитию лесопромышленного комплекса.
Текст Роман Иванов
Фото СПбГЛТУ
