В эвкалиптовых странах нарастает бумажный бум

Кризис на многое заставил взглянуть по-другому, по-иному расставил акценты, в том числе перенацелил многие векторы в экономике. Ну кто бы ещё 5−6 лет назад мог утверждать, что центр мировой целлюлозно-бумажной промышленности переместится в Южную Америку и Индонезию?

На фоне обвального закрытия мощностей традиционных производителей в Западной Европе и Северной Америке сегодня там наблюдается строительство новых комбинатов-«миллионников». Основой бумажного бума является плантационное лесоводство. Похоже, что в новых экономических условиях Россия не сможет сохранить за собой даже 2−3% мирового рынка целлюлозы, бумаги и картона.

По сути, кризис лишь ускорил вполне понятный и логичный процесс остановки устаревших производств. А где работала масса маленьких фабрик, оснащенных самым старым оборудованием? Естественно, там, где целлюлозу и бумагу производили дольше всего, − в традиционных для этого вида деятельности регионах.

Европа тормозит…

Посмотрим, что собой представляли мощности, остановленные за последние месяцы в Западной Европе и Северной Америке.

Бумагоделательная машина (БДМ) №  1 на фабрике Kemsey в английском Кенте производила около 75 тыс. т гофроматериалов в год. В официальном релизе по поводу её остановки не скрывают: «БДМ №  1 − самая старая из всех машин». Тем же самым словом «устаревший» владельцы компании VPK Rigid Paper Ltd называют закрытый завод в Selby (Англия) годовой производительностью до 70 тыс. т макулатурного лайнера и флютинга. На канадском Marathon Pulp Inc., объявившем о подаче документов в суд согласно акту о банкротстве и несостоятельности, последняя модернизация прошла в 1985 году. Исполнительный директор концерна Botnia Илкка Хямяля мотивирует закрытие финского завода «Каскинен» следующим образом: «Это самый старый завод Botnia. Технически завод находится в конце своего пути, а продолжение деятельности предполагает значительные инвестиции, для которых в данной ситуации нет оснований». То же самое можно сказать о заводе Sunila Oy в Котке, о французском Gregoire S. A., об остановленных БДМ в Svenska Cellulosa Aktiebolaget и о многих других мощностях.

Основные европейские и северо-американские производители начали работать с минимальной, а то и с отрицательной рентабельностью ещё в начале XXI века. Скажем, в 2006 году, по данным PPI (Producer Price Index − Индекс цен производителей), рентабельность International Paper (IP) составила 4%, UPM-Kymmene − 3%, M-real − минус 1,5%, а Smurfit Kappa Group − минус 2,2%. Планы по переводу мощностей в Индонезию и Южную Америку потихоньку зрели и начинали воплощаться в жизнь.

Да, за последние четыре месяца 2008 года в традиционно считавшихся «бумажными» регионах производство ЦБП сокращено почти на 2,2 млн т. Но давайте не забывать, что с 2004 по 2007 год в Европе и Северной Америке транснациональные корпорации сократили производство писче-печатных видов бумаг на 6 млн т в год. А в «эвкалиптовых странах» − Индонезии, Южной Америке и Южном Китае − за это же время мощности ЦБП возросли на 30 млн т в год.

То есть процесс шел, но довольно плавно. И происходящее сейчас снижение объемов производства в традиционных регионах, которое связывают с кризисом, − просто его логичное завершение. Правда, более поспешное, чем, видимо, планировалось.

…А Южная Америка зажигает

Скажем, корпорация IP в последние месяцы объявила о закрытии в США завода в штате Огайо и комбината Bastrop, фабрики Inverurie в графстве Абердиншир в Великобритании, временно остановила американский завод Pineville. В то же время IP продает 143 тыс. акров земли на юго-востоке США. Одновременно корпорацией приобретено 1,3 млн акров лесного массива в Бразилии, получено разрешение на запуск производства мощностью 200 тыс. т бумаги в год в бразильском же штате Мату-Гросу ду Сулл и обнародованы планы строительства фабрики мощностью 750 тыс. т акациевой целлюлозы в год в Индонезии.

Примерно так же обстоят дела и у UPM-Kymmene. В Финляндии остановлены фабрики Kajaani и Tervasaari, в Германии − БДМ на фабрике Nordland. В апреле закрываются финские фабрики Kaipola и Jamsankoski. Но в прошлом году в Уругвае запущена фабрика производственной мощностью около 1 млн т, на которую налажены поставки леса с собственной эвкалиптовой плантации компании.

Уже во время кризиса объявлено о начале строительства трех новых ЦБК-«миллионников» в Уругвае. Заказчиками выступают испанская бумажная компания Ence, уже купившая 170 тыс. га плантаций на юге Уругвая, португальская Portucel Soporcel, одновременно занимающаяся подбором участка под лесную плантацию в юго-восточной части страны, а также шведско-финская Stora Enso, имеющая около 100 тыс. га плантаций.

Индонезийская компания Pelita Cengkareng Paper уже заказала картоноделательную машину (КДМ) для строящейся неподалеку от Джакарты картонной фабрики мощностью 200 тыс. т в год. А корейская Korindo замахнулась сразу на два ЦБК в Индонезии и уже взяла в аренду 564 тыс. га земли под акациевые и эвкалиптовые плантации.

Всем хочется работать с такой же рентабельностью, как бразильские Aracruz Celulose (27%) и Votorantim Celulose e Papel (23%), чилийская Empresas CMPC (14%) и другие компании, имеющие ЦБК в Индонезии и Южной Америке. Главным источником их процветания является теплый климат в сочетании с искусственной стимуляцией микробиологических и биоэнергетических процессов, культивацией быстрого лесовосстановления. Эвкалипт и акация там вырастают за два-три года, что приводит к максимальному удешевлению сырья. Кроме того, высокой рентабельности этих производств способствуют их близкое расположение к лесосекам, низкая стоимость доставки сырья, малые вложения в лесную инфраструктуру. Плюс к перечисленному − дешевая рабочая сила и относительно недорогие энергоносители. Затраты на строительство новых производств очень быстро окупаются.

Россия: бумажные проекты бумажных комбинатов

В нашей стране картина следующая: ни один из четырнадцати активно анонсировавшихся проектов строительства новых ЦБК в России будущего пока не имеет. Проще говоря, кроме желания региональных властей привлечь инвесторов и пополнить свои бюджеты, за красивыми анонсами не стояло ровным счетом ничего. Где в Красноярском крае Богучанский ЦБК, в Читинской области − Амазарский, в Иркутской − Усть-Кутский, а в Томской области − Асиновский? На бумаге, причем даже не в проекте, а на бумажных презентациях местных чиновников. Виноват в этом отнюдь не кризис.

Развиваться, спору нет, надо. Рынок есть. Среднедушевое потребление бумаги и картона в России составляет 40 кг. Для сравнения: в Канаде − 228 кг, в США − 327, а в Финляндии − 412. Просто у нас начали не с того. Ведь у успешных западных компаний логика другая: чтобы заниматься глубокой переработкой, для

Развиваться, спору нет, надо. Рынок есть. Среднедушевое потребление бумаги и картона в России составляет 40 кг. Для сравнения: в Канаде − 228 кг, в США − 327, а в Финляндии − 412. Просто у нас начали не с того. Ведь у успешных западных компаний логика другая: чтобы заниматься глубокой переработкой, для начала надо не строить новые мощности, а иметь то, что собираешься перерабатывать.

А вот с этим-то в России проблема. Расхожее мнение о неисчерпаемых лесных запасах нашей страны не более чем легенда. Точнее, лес есть, но там, где никто не живет и где к нему не проехать. Это признает и Правительство РФ в разделе «Лесные ресурсы» Концепции долгосрочного социально-экономического развития Российской Федерации до 2020 года (утверждена распоряжением Правительства от 17 ноября 2008 года №  1662-р). В нем говорится: «Недостаточное развитие инфраструктуры лесного комплекса (на 1000 км² леса в России приходится лишь 1,2 км лесных дорог) приводит к тому, что по объемам заготавливаемой древесины Россия уступает США, Канаде и Бразилии».

А в транспортнодоступных лесах расчетная лесосека по хвойному хозяйству используется практически на 100%. И её не хватает. Скажем, предприятия Ленобласти − ОАО «Светогорск», «Выборгская целлюлоза» и Сясьский ЦБК − закупают баланс в других регионах страны, у компаний, находящихся в 350 км от комбинатов. Предприятия Калининградской области − Неманский ЦБК и Советский ЦБЗ − везли древесину вообще из-за границы, из Литвы и Республики Беларусь.

Таким образом, простой расчет показывает потенциальным инвесторам, что строить новые мощности в России себе дороже. Либо сырья не будет, либо на вложениях в инфраструктуру разоришься. Конкуренцию с южноамериканскими и индонезийскими производителями уже не выдерживают европейские и североамериканские ЦБК. Кстати, априори намного более эффективные, чем российские.

Что касается существующих в нашей стране комбинатов, то вопрос их будущего в условиях кризиса в первую очередь зависит от здравомыслия правительства страны. Решений может быть два: либо спокойно дожидаться бумажного апокалипсиса, то есть износа мощностей и закрытия заводов при постепенном замещении отечественной бумаги бумагой «южного» производства, либо оказать поддержку существующим предприятиям, например за государственный счет развивая лесную инфраструктуру (строительство лесных дорог, создание системы воспроизводства лесфонда и т. п.).

Пока, к сожалению, мы наблюдаем развитие событий по первому сценарию. По данным Росстата, за первые два месяца 2009 года производство целлюлозы в стране сократилось по сравнению с аналогичным периодом прошлого года на 30,8%, до 287 тыс. т, а производство бумаги − на 15,3%, до 576 тыс. т. Ни одно целлюлозно-бумажное предприятие, даже из внесенных в различные «списки Путина», никакой осязаемой помощи пока не получило. Какая боль, какая боль… Бразилия − Россия − 1:0.

Юрий МУРАШКО