Лесная наука. Вести из Беларуси

Осушали и гордились, подсчитали − прослезились…

В послевоенные годы в Беларуси 64% энергии получали за счет торфа. Со временем топливный баланс изменился, и о былой роли торфа как источника энергии напоминают разве что мертвые поля на местах былых торфяников.

Нынче, похоже, интерес к ним снова возвращается, но уже не со стороны энергетиков. Министерство лесного хозяйства совместно с участниками Программы развития ООН, Глобальным экологическим фондом, белорусскими учеными и другими специалистами реализовывают уникальный проект по восстановлению разрушенных болот, которые особенно хищнически уничтожались в 60–70‑е годы ХХ века. В ближайшее время
17 наиболее ценных разрушенных торфяников по всей территории страны снова наполнятся жизнью.

Недавно в г. Лиде (Гродненская обл.) прошел семинар, посвященный реализации проекта. В составе рабочей группы были представители Программы развития ООН, министерств лесного хозяйства, природных ресурсов и охраны окружающей среды, МЧС, Национальной академии наук, общественной организации «Ахова птушак Бацькаўшчыны» («Охрана птиц Отечества»), местной власти и зарубежные гости.

В Беларуси уже есть опыт естественного восстановления болот − при помощи бобров. Лесные трудяги запруживают мелиоративные каналы своими плотинами и подтапливают большие территории. Искусственное восстановление происходит примерно также: при помощи плотин, дамб, шлюзов и других приспособлений поднимается уровень воды, создаются условия для развития живого болотного сообщества. Но серьезной научной базы по восстановлению болот по-прежнему нет. Поэтому совместный проект во многом экспериментальный.

В 2006 году планируется восстановить водный баланс на 8 разрушенных болотах, остальные будут затоплены в 2007 году. Раньше на этих территориях добывали торф. После того как запасы иссякли, возник вопрос «Что делать дальше?» Пробовали вести сельское хозяйство, но почвы оказались неплодородными. Передали в ведомство Министерства лесного хозяйства. Посадка леса тоже не решила проблему. Химический состав «дна» торфяника настолько несбалансирован, что не может полноценно питать даже древесные растения. Через 5 лет полностью погибают молодые саженцы ясеня, клена, липы и тополя. Болеют и усыхают ель и сосна. Их место занимают малоценные кустарники, березовое мелколесье и тростники. Кроме того, остатки торфа продолжают деградировать, и, вместо того чтобы выделять кислород, болота производят углекислый газ. Ученые провели замер этих выделений на осушенном низинном Докудовском болоте в Гродненской области. Оказалось, что в год оно выделяет до 40000 тонн углекислого газа. После проведения восстановительных работ болото начнет выделять кислород. Здесь появятся болотные жители: большие и малые подорлики, чибисы, болотные луни, большие выпи, камышевки, амфибии и рептилии. Стабилизируется гидрологический режим региона, появится клюква, и здешние места станут благоприятными для проживания местного населения.

Вместе с белорусскими учеными в проекте участвуют эксперты из Королевского общества защиты птиц (Великобритания). Аналогичную работу они проводят у себя на родине −
в Шотландии и Северной Англии. Их проект родился 10 лет назад. За это время был наработан большой опыт, и общество готово им поделиться. Есть даже предложение создать координационную группу из представителей разных стран.

Если проект удастся, он позволит начать с нуля вековые болотные процессы сразу в 17 уголках Беларуси. Исчезнут мертвые пятна разрушенных болотных систем. А научная база, которая будет создана в ходе выполнения работ, сможет войти в рекомендации для восстановления остальных деградированных болот, а их в Беларуси около 400000 га. Таковы печальные последствия «всесоюзных ударных комсомольских строек»…

Речь не идет о том, через сколько лет на оживленных болотах появится торф. Но эрозия почв остановится уже в первые годы, поднимется уровень грунтовых вод. Чуть позже разрастется богатый ковер болотной растительности. И на этих благодатных природных уголках не заставят себя ждать «краснокнижники». То, что торф прирастает лишь по 1–2 мм в год, возможно, к лучшему. К тому времени, когда он образует солидную прослойку, хочется верить, приоритеты окончательно поменяются, и болотам ничто не будет угрожать.

Так вот ты какой, северный дуб!

Ученые-лесоводы бьют тревогу: по их данным, в белорусских лесах становится все меньше североамериканских дубов.

Этот вид − дуб северный − был завезен в Европу в конце XVI века, а в Беларусь попал только в XIX веке и сразу стал выращиваться многими питомниками. Он морозостоек, устойчив к болезням и вредителям.

Однако роковую роль в судьбе северного дуба сыграли его многочисленные достоинства. У него тяжелая, твердая и прочная древесина, очень стойкая к внешним воздействиям. Ее износостойкость, или истираемость, в 2–2,5 раза выше, чем у сосны. Во столько же раз плоть северного дуба более стойка к деформации и способна удерживать крепления − гвозди и шурупы. Стойка дубовая древесина и к биологическому воздействию, например к поражению грибами. И чем старше северный дуб, тем выше его биостойкость.

Несмотря на свою твердость, дуб хорошо обрабатывается любыми инструментами, поддается отделке лаками и красителями. Обработанная поверхность его очень гладкая.

Используется древесина северного дуба очень широко: она идет на изготовление шпона для облицовки дверей, производства различной мебели. Из дуба делают паркет, лестницы и другие конструктивные элементы, а также ДСП и фанеру. Морение подчеркивает пористую волоконную структуру дуба и придает ей дополнительную привлекательность, которая слишком часто стоит жизни лесному великану…

Это уникальное дерево дает не только ценную древесину, но и выполняет определенные экологические функции, в частности водоохранные и почвозащитные, имеет большое рекреационное значение, является прекрасной кормовой базой для сельскохозяйственных и диких животных. Но бессистемная вырубка белорусских дубрав привела к почти полному их исчезновению. Сегодня северный дуб можно встретить разве что одиноко растущим где-нибудь в старом парке, в сквере, вдоль дорог, на усадьбах лесничеств и лесхозов или в заброшенных панских маентках (имениях).

Ученые Центрального ботанического сада Национальной академии наук Беларуси подсчитали, что если в стране срочно не начать восстановление дубрав, то через 35–40 лет северный дуб как вид полностью выпадет из учета в Гослесфонде. Изучив продуктивность насаждений дуба северного в условиях ЦБС, они установили, что к 60-летнему возрасту среднестатистическая дубовая роща может дать более 200 м³ древесины с 1 га, а также огромное количество высококачественных семян.

Так что шанс сохранить северный дуб на территории Беларуси еще остается…

Откуда трансгены? Из лесу, вестимо!

Несмотря на успешное развитие технологий выращивания культурных растений, по-прежнему самым прямым и кратким путем к получению невиданных урожаев остается вмешательство в генную структуру растительного организма. Однако до сих пор ученые всего мира не могут дать однозначного ответа о безопасности широкого применения генетически измененных биологических видов.

Это подтвердила и конференция сторон Конвенции ООН о биоразнообразии, которая прошла нынешней весной в Куритибе (Бразилия), где была принята Декларация о генетически модифицированных деревьях. Документ признает опасность, которую несут трансгенные организмы, и призывает к применению принципа предосторожности в их использовании.

По информации представительства ООН в Беларуси, проекты, связанные с генетическими модификациями в лесном хозяйстве, развернуты более чем в 35 странах мира. Особенно активно в этом направлении работают Соединенные Штаты Америки, Франция, Канада, Индия и Китай. В мире существуют более 210 опытных полей для испытания генетически модифицированных деревьев. В промышленных целях трансгенные лесные культуры пока используются только в Китае на площади в несколько сотен гектаров.

В Беларуси генетически модифицированных деревьев нет. Пока нет… Но белорусская лесная наука не стоит в стороне от общемирового научного процесса и также проводит исследования в этом направлении. Несколько институтов Национальной академии наук Беларуси работают над созданием трансгенных древесных культур. По словам Олега Баранова, старшего научного сотрудника лаборатории генетики Института леса, выведение генетически модифицированных деревьев может способствовать решению ряда важных проблем в лесном хозяйстве страны. В частности, ученые работают над созданием генетически модифицированных древесных организмов, устойчивых к накоплению тяжелых металлов, даже если растения будут высажены на загрязненных радионуклидами почвах. Это позволит использовать их древесину в промышленных целях.

Еще одно направление работы − создание деревьев, способных расщеплять углеводороды. Культуры можно будет высаживать вдоль трубопроводов и на почвах, загрязненных нефтепродуктами. Институт генетики и цитологии вывел аналогичные сельскохозяйственные растения, и они успешно прошли испытания. Сейчас стоит задача создать древесные растения с такими же качествами. Целенаправленные работы в этом направлении начались 3 года назад и в конце текущего года должны дать результат.

Вместе с тем мировая общественность выступает против всякого вмешательства в живой организм на генном уровне. Учитывая явный недостаток знаний на этот счет, неизвестным остается потенциальное воздействие генетически модифицированных деревьев на лесное биоразнообразие, уклад жизни местного населения и окружающую среду в целом. Общественные экологические организации призывают остановить производство трансгенных организмов до того момента, пока о них не будут получены более конкретные данные.

Разработка генетически модифицированных деревьев в лаборатории генетики Института леса − лишь одно из направлений работы. Основные исследования связаны с лесной селекцией. Поскольку лесное семеноводство в Беларуси переводится на генетико-селекционную основу, сотрудники лаборатории следят, чтобы новые плантации создавались с повышенным генетическим разнообразием. Страны Западной Европы проявляют большой интерес к лесосеменному хозяйству Беларуси. Ведь, как объясняют белорусские ученые, европейские леса уже давно не являются естественными, поэтому европейцы заинтересованы обогатить свой лесной генофонд с помощью наших семян.

По материалам белорусской печати подготовил Владимир ПАВЛУНОВИЧ