Рынок станет большим
Волна банкротств, прокатившаяся по российскому лесопромышленному комплексу, говорит о том, что пережить кризис больше шансов у крупных вертикально интегрированных лесопромышленных холдингов. А это, в свою очередь, даст им шанс занять достойное место на мировом рынке.
Многие предприятия ЛПК за последний год столкнулись со значительным снижением спроса на свою продукцию − в первую очередь на внешних рынках. Например, поставки целлюлозы в Китай снизились на 30−40%, картона − на 25%. По некоторым данным, в четвертом квартале прошлого года отрасль сократила объем производства в рублевом выражении более чем на 7%. Российские лесопромышленники столкнулись также со значительным снижением цены на экспортную продукцию и удорожанием кредитов.
В связи с этим и итоги работы компаний за 2008 год оказались неутешительными. К примеру, выручка финской корпорации Stora Enso уменьшилась по сравнению с 2007 годом на 6% и составила 11,8 млрд евро, а убытки − 893 млн евро. Максимальное падение было отмечено в последнем квартале 2008 года, когда компании пришлось закрыть несколько заводов. Убытки другой скандинавской компании UPM составили 180 млн евро. В 2008 году UPM вдвое сократила закупки российского круглого леса, закрыв целлюлозные заводы в городах Кайани и Тервасаари, потреблявшие 2 млн м сырья в год.
В целом, по данным аналитического агентства RISI, объемы мирового производства целлюлозы с сентября по декабрь 2008 года были сокращены более чем на 2 млн т (весь мировой рынок оценивается в 40 млн т в год). В Северной Америке сокращение производства составило 853 тыс. т, азиатский рынок сократился на 785 тыс. т. Латиноамериканские предприятия снизили объем производства на 193 тыс. т целлюлозы, европейские − на 360 тыс. т. Эксперты прогнозируют и дальнейшее сокращение мощностей. В 2009 году аналитики ожидают падения объема производства целлюлозы более чем на 12%.
Значительные сокращения, по прогнозам аналитиков, будут на крупных предприятиях, которые производят более 80% продукции в отрасли. Большинство малых и средних предприятий просто перестанут существовать.
Фактически банкроты
На сегодняшний момент самые слабые в российской целлюлозно-бумажной промышленности комбинаты − уже фактические банкроты. В процессе банкротства находятся предприятия Северо-Западной лесопромышленной компании (СЗЛК): Неманский ЦБК и Каменногорская фабрика офсетных бумаг. Общий долг СЗЛК перед кредиторами составляет около 6 млрд руб.
Тяжелая ситуация и на Сокольском ЦБК в Вологодской области, где уже уволено несколько сотен работников и приостановлена работа одной из двух бумагоделательных машин. Кризисная ситуация с платежами этого предприятия за природный газ уже рассматривалась в правительстве области. Сокращает производство и Сегежский ЦБК в Карелии. По некоторым сведениям, примерно на 20% .
Справедливости ради нужно отметить, что и крупные лесопромышленники сокращают производство. Но, закрывая одно предприятие, они пытаются поддержать другие − более рентабельные. Так, группа «Илим» планирует закрыть нерентабельное производство вискозной целлюлозы. Компания также собирается избавиться от непрофильных активов, выставив на продажу восемь «дочек».
Практически все крупные компании приостановили реализацию инвестиционных проектов. «При планировании деятельности на 2009 год значительно снижены инвестиционные затраты − с 40 до 7,5 млн евро, отложено на год строительство нового потока по варке нейтральной сульфитной полуцеллюлозы. Для реализации программы предприятию необходима поддержка государства, так как его собственных средств недостаточно для финансирования инвестиционных проектов», − сообщила в интервью журналу «Эксперт Северо-Запад» PR-директор Архангельского ЦБК Милена Авада. «Илим» также откладывает установку новой бумагоделательной машины в Архангельской области и строительство целлюлозной линии в Братске. Директор по информации и общественным связям группы «Илим» Елена Коннова называет их наиболее капиталоемкими инвестпроектами из запланированных на текущий год. Однако г-жа Коннова отмечает, что холдинг не намерен отказываться от реализации других проектов, например запуска завода по производству нейтральной сульфитной полуцеллюлозы в Коряжме стоимостью около $72 млн.
В июле 2008 года на Сыктывкарском ЛПК (владелец − Mondi Group) стартовал рассчитанный на два года проект «Степ» стоимостью 500 млн евро, который руководство холдинга реализует, несмотря на кризис. Представители лесопромышленной компании объясняют это тем, что в проект уже много вложено и останавливать его сейчас не имеет смысла. Начальник отдела корпоративных коммуникаций «Монди Сыктывкарский ЛПК» Анна Абакумова заявила, что в рамках проекта на предприятие уже поставлено 70% основного оборудования и заключены контракты на сумму, составляющую треть стоимости «Степа».
Холдинг «Инвестлеспром» также объявил, что не намерен сворачивать инвестиционные программы в Карелии и Вологодской области. Но участники рынка оценивают это заявление скептически − ведь проекты находятся на начальной стадии. К тому же, по некоторой информации, главное предприятие холдинга − Сегежский ЦБК − находится в крайне тяжелом финансовом положении.
Вне конкуренции
Основная причина банкротств предприятий ЛПК в том, что большинство из них (исключая принадлежащие крупным компаниям) неконкурентоспособны. Комбинаты работают по устаревшим высокозатратным технологиям, износ оборудования на некоторых достигает 90%. К тому же из-за «лесных войн» и неопределенной позиции российского правительства в отношении лесопромышленного комплекса собственники ЦБК не спешили инвестировать средства в обновление российских активов. На модернизацию способны сегодня решиться только предприятия, входящие в вертикально интегрированные холдинги.
По мнению экс-главы СЗЛК Игоря Биткова, необходимо модернизировать малые и средние предприятия − это залог стабильности ЛПК. «Стране нужны разного масштаба предприятия. Именно сегодняшнее развитие и реконструкция мощностей существующих средних и малых производителей приведут к использованию в полном объеме стратегически выгодных преимуществ в борьбе за лидерство. А строительство предприятий-гигантов является не чем иным, как ориентацией на продолжение традиционного экспорта сырья и продукции с низкой добавленной стоимостью, которая, учитывая развитие ЦБП и дешевизну ресурсов в Южной Америке, обернется перепроизводством и закрытием только что введенных мощностей, потерей денег из госбюджета. Ведь именно малые и средние ЦБК обеспечивают стабильность почти двух сотен далеких от Москвы небольших городов. И их закрытие приведет попросту к исчезновению населенных пунктов с карты страны. Реконструкция же мощностей даст массу так необходимых в условиях кризиса рабочих мест. Так что разрушать одни, а затем строить другие комбинаты − дело нехитрое. Но логики в таких действиях нет. Проще и выгоднее помочь „бумажным карликам“ выжить, помочь в развитии и поверьте, эти средства вернутся государству сторицей в виде налогов, занятости населения, импортозамещения. Гиганты никогда не будут столь же эффективны, как средний и малый бизнес, в удовлетворении потребительского спроса на развитом рынке, имеющем большое многообразие нишевых продуктов», − отметил он в одном из интервью.
Но есть и противоположные этому взгляды на ситуацию. По мнению директора по взаимодействию с органами государственной власти и местного самоуправления группы «Илим» Дмитрия Чуйко, уход малого и среднего бизнеса с рынка даст дополнительный толчок его развитию. Г-н Чуйко утверждает, что малый бизнес в ЛПК оправдан только с точки зрения подрядных работ.
Однако к укрупнению лесопромышленного бизнеса есть и внешние предпосылки. На мировом рынке уже наметилась тенденция укрупнения единичной мощности в ЛПК. В России сейчас действуют немногим менее 200 целлюлозных и бумажных фабрик. В Финляндии − в четыре раза меньше, но при этом там производится в два раза больше целлюлозно-бумажной продукции. Вероятно, вскоре эта тенденция придет и на российский рынок.
В свою очередь, укрупнению единичной мощности поспособствовало повсеместное удорожание сырья, электроэнергии и транспорта. Это вынудило инвесторов искать пути снижения издержек производства и оптимизации мощностей. Если 10−15 лет назад оптимальная мощность ЦБК составляла 450−550 тыс. т в год, то сегодня она достигла 700−1000 тыс.
По мнению экспертов, крупных игроков рынка спасет государство. «После кризиса в отрасли останутся только крупные игроки, и, судя по всему, это будут госкорпорации. Неслучайно сегодня госпомощь направлена главным образом на поддержку крупного бизнеса. На мелкий и средний бизнес практически не обращают внимания, − отмечает исполнительный директор Конфедерации лесопромышленников Северо-Запада Денис Соколов. − Ведь инструмента помощи малому и среднему бизнесу нет. К тому же у нас ещё и кризис кадровый: те отраслевые специалисты, которые сейчас владеют малыми и средними предприятиями, не в состоянии организовать достойный выход из кризиса».
«С другой стороны, − продолжает г-н Соколов, − малые предприятия могут приостановить работу на период кризиса. Многие малые предприятия уже заморозили работу. В последние два года рынок только рос − лесозаготовители брали кредиты на технику. Сейчас все рухнуло − и большинство техники перейдет лизингодателю. Выживут те предприятия, которые имеют свою технику и какой-то финансовый запас». Однако процент невыживших малых и средних предприятий будет существенным − крупные компании, опираясь на государство, все-таки имеют больше шансов на достойный выход из кризиса.
Возможность для лидерства
Вместе с тем российские лесные компании до сих пор не представлены в числе глобальных игроков ни в одном сегменте отрасли (ни по производству целлюлозы, ни по производству какого-либо сорта бумаги или картона). Наше влияние на мировом рынке невелико. Продукция российской лесной индустрии занимает сегодня около 3% в мире. Мы даже не входим в десятку стран − производителей целлюлозно-бумажной продукции. По объему экспортной выручки, приходящейся на лесную промышленность, наша страна отстает от большинства зарубежных производителей. Например, от Канады как минимум в шесть раз. Между тем Россия располагает четвертью мировых запасов древесины.
У российских компаний есть ряд стратегически выгодных преимуществ, позволяющих побороться за лидирующее положение в некоторых сегментах мирового рынка: имеется довольно большой рынок сбыта, кроме того, у нас под боком европейский и китайский рынки. Однако за европейский рынок сейчас, по всей видимости, развернется нешуточная борьба − с закрытием ряда мощностей в европейском регионе, перерабатывающих хвойную древесину.
Российские компании в среднесрочной перспективе могли бы застолбить новые направления. Так что инициатива повышения экспортных пошлин на круглый лес до заградительного уровня не лишена разумного основания. Её необходимо лишь подкрепить определенными инвестициями в переработку. В свою очередь, переработка потребует инвестиций в инфраструктуру.
Для строительства крупных предприятий по переработке древесины необходима организация лесозаготовок в объеме 7−8 млн м в год, что вызовет необходимость огромных вложений в транспортную инфраструктуру. Такие инвестиции не под силу ни одному частному инвестору. Вместе с тем государство пока не торопится вкладываться в инфраструктуру. Вполне вероятно, что возможность занять достойные позиции в мире будет упущена.
Милана ЧЕЛПАНОВА
