Иван Багранюк: «У леса должен быть хозяин»

Обеспечением реализации полномочий Министерства обороны в области охраны, защиты и воспроизводства лесов, расположенных в границах военных лесничеств, занимается отдельная организация – «Оборонлес».

Ее руководитель Иван Багранюк рассказал о пожарном сезоне 2020 года, уходе за лесом, переработке древесины и поделился своими взглядами на лесоустройство.

– Как возникла возглавляемая вами организация?

– ФГАУ «Оборонлес» создано приказом министра обороны в 2015 году из квартирно-эксплуатационного отдела 674 войсковой части 25969 и стало заниматься охраной, защитой и воспроизводством лесов на землях Минобороны.

Традиция военных лесов восходит еще ко временам Петра I, когда из корабельных сосен начали строить российский флот и проводить лесохозяйственную работу – описание, защиту и возобновление лесов.

– Какую площадь сейчас занимают леса, находящиеся в ведении «Оборонлеса», и как они распределены по России?

– За Министерством обороны закреплено более 5,2 млн гектаров лесов на землях обороны и безопасности, они распределены по 39 филиалам в 62 регионах России – от Калининграда до Камчатки, от полуострова Рыбачий в Мурманской области до Республики Крым. В штате организации около 2,8 тысяч человек.

– Каковы основные направления деятельности организации?

– Это охрана, защита и воспроизводство лесов, в том числе компенсационное лесовосстановление и все противопожарные мероприятия на землях обороны и безопасности, например, прокладка противопожарных разрывов и минерализованных полос, изготовление информационных аншлагов и обустройство подъездов к пожарным водоемам, содержание дорог противопожарного назначения и прочистка квартальных просек, прореживание и уход за молодняками, уборка захламленности и санитарные мероприятия. В преддверии этого сезона был увеличен объем проведенных противопожарных мероприятий.

Наша основная задача – профилактика, которая позволяет пройти пожарный сезон без чрезвычайных ситуаций, не допустить угроз людям и имуществу, а также перехода пожаров на земли государственного лесного фонда. В том числе мы работаем над тем, чтобы обеспечить пожарную безопасность на полигонах и стрельбищах, а также при боевой подготовке вооруженных сил России, которая проводится в любое время года и независимо от класса пожарной опасности.

Для повышения эффективности охраны лесов мы с 2015 года многое поменяли в рабочем процессе. Раньше у нас была техника, предназначенная для тушения объектов военной оборонной инфраструктуры, но она не подходила для передвижения по лесу и ликвидации природных пожаров. Большие цистерны на полноприводной платформе «Урал» или «КамАЗ» вязнут и не могут быстро добраться до очагов пожаров, поэтому мы внесли изменения в нормативы обеспечения противопожарным оборудованием и закупили мотопомпы и мобильные лесопожарные комплексы. И сейчас продолжаем укомплектование филиалов на местах современной специальной лесопожарной техникой и оборудованием. За первое полугодие этого года по линии штаба материально-технического обеспечения Вооруженных сил России в филиалы ФГАУ «Оборонлес» поступило более 500 единиц противопожарного оборудования и инвентаря. При этом в Южном военном округе и Северном флоте пожарно-химические станции укомплектованы на 100%.

– Как проходит пожарный сезон в этом году?

– В некоторых регионах он был очень тяжелым из-за погоды. Первые возгорания возникли в Восточном военном округе, в Забайкальском крае, где были зафиксированы самые в этом сезоне большие возгорания. Там и зима была бесснежной, а по весне начались возгорания сухостоя на полях, в условиях сильных ветровых нагрузок возгорания распространялись быстро. Особенности рельефа – долины и сопки – затрудняли оперативное передвижение спецтехники.

В преддверии сезона во всех филиалах состоялись межведомственные лесопожарные учения, и все силы и средства «Оборонлеса» были готовы к сезону.

В этом году 86% возгораний ликвидированы в первые сутки, а переход пожара на второй день был допущен только в случае торфяников из-за особенностей технологии тушения. Так было, например, в Нижегородской области. В каждом военном округе, в каждой части есть дополнительная группировка, которая выделяется по нашей просьбе, кроме того, авиационная техника может передаваться нам на время тушения.

– Как вы обнаруживаете возгорания? Сотрудничаете ли вы при тушении пожаров с другими организациями?

– У нас есть система, которая позволяет установить точные координаты возгорания и проверить информацию о пожаре.

Организовано информационное сотрудничество с Рослесхозом, МЧС, органами власти на местах. Оперативное взаимодействие и обмен данными позволяют оптимизировать затраты и «выиграть время». Так, например, мы сотрудничаем с Комитетом лесного хозяйства Московской области, где в регионе плотность населения и рекреационная нагрузка очень высоки.

Также наша система мониторинга использует информацию из открытых источников, по результатам авиа- и наземного патрулирования, с камер видеонаблюдения и сообщения диспетчерских служб. Из-за особого режима военных объектов камеры видеонаблюдения охватывают не всю территорию, но все же демонстрируют свою эффективность. Информация поступает намного раньше, чем при патрулировании или космосъемке.

Синхронизация информационных систем и данных из различных источников позволяет наладить межведомственное взаимодействие и координацию действий по локализации и тушению.

– Каков объем рубок в филиалах организации?

– За четыре последних года мы заготовили 3 млн м³ древесины, из них 1,3 млн м³ на разработке усыхающих насаждений. В этом году в рамках основных мероприятий заготовлено всего 70 тыс. м³. Эта древесина образуется при создании противопожарных разрывов вокруг объектов инфраструктуры, разрубках квартальных просек, рубках ухода за лесами и других видах лесохозяйственных работ.

– Куда поставляете заготовленную древесину?

– Наша главная задача – обеспечить потребности военного ведомства в твердом топливе и пиломатериалах. Леса МО не предназначены для экономического пользования, и реализация древесины – не основной вид деятельности. Однако все, что остается после закрытия потребностей Минобороны, мы вправе реализовывать через электронные торговые площадки. Как федеральное автономное учреждение, по уставу мы можем работать с любыми организациями.

– Вы упомянули обеспечение Минобороны пиломатериалами. У «Оборонлеса» есть собственное лесопильное производство?

– В десяти из 39 филиалов сейчас уже есть лесопильные цеха. Причем мы не только пилим, но и строгаем доску. Пока в этом направлении нас можно назвать начинающими: в прошлом году закупили несколько пилорам и ввели в эксплуатацию те, что были приобретены ранее. В Алтайском и Новосибирском филиалах установили печи по производству древесного угля (что было инициативой руководителей филиалов, которые лучше знают ситуацию и потребности на местах). Прорабатываем и дополнительные возможности развития, например, в Брянске у нас есть сушильные камеры, но там пока идет анализ рынка. Для нас это технологически трудозатратный проект: во-первых, как я уже упоминал, коммерческие поставки все-таки не профильная деятельность «Оборонлеса», а во-вторых, в силу специфики нашей лесозаготовки, для масштабного производства нет стабильного потока сырья.

– Вы используете российское оборудование?

– Да, мы руководствуемся требованиями законодательства, которые регламентируют использование преимущественно отечественного оборудования. Сейчас лесопильное оборудование и специальная лесопожарная техника, которые мы закупаем, российского производства.

– Можете ли вы предоставлять услуги по лесоустройству частным компаниям?

– Мы можем оказывать услуги по таксации и лесоустройству, как и другие государственные учреждения, для этого есть все необходимые нормативные документы. И возможности для оказания таких услуг у нас, конечно, есть – в «Оборонлесе» работают опытные таксаторы и лесопатологи, имеющие нужные навыки и опыт работы.

Сейчас мы проводим санитарно-оздоровительные мероприятия в границах лесничеств Минобороны России на площади 60 га. Причем это не только вырубка ослабленных и поврежденных деревьев, но и очистка леса от захламленности, уборка погибшей, валежной, буреломной древесины. Думаю, вы помните пожары 2010 года, вызвавшие смог в Центральной России, – тогда было много поврежденных короедом и ослабленных деревьев, которые падали, сохли и загорались. Сейчас ликвидируем в том числе и последствия этого.

– Во многих регионах России, в том же Подмосковье или Алтайском крае, часто говорят об избытке перестойной древесины, которая создает угрозу для людей. Но поскольку планы рубок утверждаются заранее, даже объективно полезные дополнительные рубки ухода незаконны. Что вы думаете об этой ситуации?

– Мое мнение – нужно вносить изменения в нормативно-правовую базу. Мы сами с этим сталкивались: красивые с виду сосны в возрасте 130–140 лет оказываются гнилыми. Сгнившее на корню дерево представляет опасность, оно может упасть или послужить очагом инфекции для здоровых деревьев. Когда лес сохнет на корню, это наносит ущерб и государству, и экологии.

Рубки перестойных деревьев необходимы, но все должно соответствовать праву и расчету, чтобы лесные ресурсы возобновлялись. У леса должен быть хозяин – лесник, который знает каждое дерево, его состояние и возможные проблемы. Необходима прозрачность процедур и обязательное компенсационное лесовосстановление, то есть нужно соблюдать баланс «вырублено – посажено».

– А как у вас организовано лесовосстановление?

– За пять лет в рамках государственного задания мы высадили 4 млн сеянцев и саженцев на площади более 1 тысячи га. Мы занимаемся компенсационным лесовосстановлением и сажаем столько, сколько срубили в границах лесничества или региона, согласно правительственному постановлению №566. Для наших земель это постановление не является обязательным, в нем лишь упомянуты «иные категории лесов», но военные лесники ему следуют.

Мы наращиваем мощности по производству посадочного материала в собственных лесопитомниках, часть докупаем через торговые площадки, например, в Приморском крае приобретаем в местных питомниках редкий амурский кедр.

Все процедуры проводим стандартно для государственной организации по 223-ФЗ, на открытых площадках. Какого-то одного гражданского монополиста-поставщика у нас нет.

– «Оборонлес» участвует в социальных проектах?

– Да, мы, например, поддерживали проект Дарвиновского музея и фонда «Устойчивое развитие» – конкурс творческих работ по экологической тематике «Созидая, не разрушай!». «Оборонлес» учредил специальные призы победителям в номинации, которую мы назвали «Лес, вода, энергия – учимся беречь». Номинировалось более 700 работ – мультимедийных, презентаций и рисунков. Мы принимаем активное участие в эколого-просветительских акциях по посадке деревьев, таких как «Сад памяти», «Лес Победы» и «Сохраним лес». Все филиалы не только участвуют в посадках деревьев, но и проводят мероприятия по благоустройству лесов, очистке от захламленности, установке и ремонту военных захоронений и памятников. Так, в Краснодарском крае в Год памяти и славы военные лесники вместе с казаками установили памятник детям, убитым фашистами за связь с партизанами в урочище Султанка, на территории нынешнего Ярославского военного лесничества. Установка памятника стала инициативой коллектива, который собрал средства на изготовление памятника, а благоустройство территории провели своими силами.

– Как вы считаете, нужна ли полная цифровизация данных лесоустройства?

– Безусловно, при использовании цифровых технологий, когда данные можно собрать и проанализировать, меньше возможностей для искажения информации. Государство должно обладать полными сведениями о лесных ресурсах, чтобы организовать эффективную систему управления лесами и лесопользования.

Цифровизация лесного хозяйства сейчас активно развивается. Существует много успешных практик – достаточно вспомнить, например, Московскую область, во многом являющуюся примером реализации открытого подхода к данным о лесах. Лесной комплекс, как одна из крупнейших отраслей экономики, должен отвечать требованиям времени и здесь; в том числе в лесном хозяйстве должны внедряться новейшие доступные технологии, чтобы система лесопользования развивалась и интегрировалась в экономику страны. 

Справка

Иван Александрович Багранюк родился в 1979 году в Москве, окончил Российский государственный технологический университет имени К. Э. Циолковского по специальности «Материаловедение и технологии материалов». До 2012 года работал в частных компаниях на руководящих должностях, в 2012–2016 годах – генеральный директор АНО «Центр образовательных технологий “Публицист”», в 2016–2018 годах – главный аналитик ФГБУ «Рослесинфорг». В 2018 году назначен советником руководителя ФГАУ «Оборонлес», а в июне 2019 года возглавил эту организацию.

Текст: Кирилл Баранов